Я нижеподписавшийся Капитан Князь Василий Петров Друцкой Соколинский Ромейко Гурко, чувствуя близость смерти, однако находясь в здравом уме и твердой памяти, завещаю мою последнюю волю, которую выражаю в следующем:
1. Действительная Статская Советница Екатерина Павловна Забелло в последние годы моей жизни со мной разделяя все труды, ходила за мною в моих тяжких болезнях и потратила на меня все свое состояние, доходившее, как объявляю я по совести до 60000 рублей серебром.
В вознаграждение ей Екатерине Павловне Забелло, за все понесенные труды и потери, завещаю я все мое благоприобретенное движимое имущество какое только где-нибудь и когда-нибудь окажется, се находящееся здесь в Москве при квартире моей, а равно в усадьбах моих селе (Так!) Салошине Смоленской губернии, Духовщинскаго уезда и при селе (Так!) Петропавловском /Терпилово тож/ Калужской губернии Мещовскаго уезда. В число этого движимого имущества, завещаемого мною Екатерине Павловне без сомнения входит мой конный рысистый завод в полном его составе, находящийся при селе Салошине и отделение завода при сельце (Так!) Петропавловском.
Также отказываю в вечное владение г. Забелло благоприобретенную землю находящуюся в Смоленске на Поповом поле в 3-й части города, как необходимую принадлежность конскаго завода, с выстроенными на этой земле конюшнями и флигелями для конюхов.
Распоряжение мое относительно завода есть подтверждение, когда-то данной мною, но не знаю сохранившейся ли г. Забелло приданной расписки по которой продал я... Екатерине Павловне Забелло за 15000 рублей серебром означенный завод и весь рогатый скот при упомянутом имении, т. к. хотя деньги я за завод получил, но ввиду дружественных наших отношений, завод по сию минуту находился в моем распоряжении. Продажная расписка, если она и отыщется написана неясно, поэтому, во избежание спора какого-либо и делаю я это распоряжение вновь, как бы этой продажной расписки не существовало.
Итак, завещая Действительной Статской Советнице Екатерине Павловне Забелло все движимое имущество в полнейшем его составе, я объявляю. Также, последнюю мою волю и о том, что на означенную движимость никоим образом не должно падать взыскание по тем векселям, которые выданы мною г. Забелло на сумму 40000 рублей серебром и засвидетельствованы у нотариуса Радькова за № 492. 493 и 494. 21 марта настоящаго года;
ДОКТОРУ МОЕМУ ПОЛЬЗОВАВШЕМУ МЕНЯ ОТ БОЛЕЗНИ ПО ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ МОЕЙ ЖИЗНИ ПРОФЕССОРУ ЗДЕШНЯГО УНИВЕРСИТЕТА Ивану Петровичу Матюшенкову... завещаю получить за лечение 600 рублей серебром с Екатерины Павловны Забелло...
Капитан Князь Василий Петров Друцкой Соколинский Ромейко Гурко руку приложил.
Свидетели: отец духовный Московской Замоскворецкой сорока Георгиевской, что в Яндаве церкви Священник Петр Тимофеев Соловьев марта 25 дня 1867 г.
Отставной Полковник Михаил Алексеев Заваров
Стряпчий Московского коммерческаго суда Николай Михайлов Посников
Кстати, это не редкий случай, так в 2017 году Новгородский музей-заповедник впервые показал горожанам и туристам часть своих кладов, в Великом Новгороде вещевой клад серебряных изделий 1830-1908 гг. обнаружен в 1963 году в ходе строительных работ на набережной Александра Невского (на фото)...
__________________
С уважением,
Антон.
Последний раз редактировалось septimus; 21.04.2020 в 19:45.
Простите за сумбур, сами знаете как порою сложно вовремя обнаружить нужный материал, вот сейчас именно тот случай... итак возвращаясь ретроспективно к кладу «в часах», а точнее посту #160 и истории Марии Алексеевны Углечаниновой ...
В 2000 году перед строительством жилого дома на улице Школьной в Пскове производились охранные раскопки. Работа шла к концу, оставалось лишь зачистить стенки раскопа. Тонкую работу поручили военному пенсионеру, однако мужчина не рассчитал и вместо того, чтобы аккуратно срезать тонкий слой, махнул лопатой посильнее, вместе с комом земли из стенки раскопа посыпались серебряные ложки. Если бы не счастливый случай, клад бы пропал под гусеницами и ковшом экскаватора.
Удалось расчистить целый схрон столовой серебряной посуды начала XX века из 40 предметов: суповые, десертные и чайные ложки, огромный серебряный половник, подстаканник, сливочник и фруктовницу-конфетницу, украшенную резными цветами. Многие вещи выполнены в остромодном в то время стиле модерн и сделаны в небольших, не очень известных московских мастерских. Особенно поразил археологов позолоченный заварочный чайник, который сразу после обнаружения засиял на солнце как новый. Позолота не сошла и не потускнела благодаря сухому грунту и деревянной коробке, скрывавшей посуду.
Точную датировку клада удалось установить благодаря маленькой солонке с гравировкой «28.VIII. 1917». «Это явно подарок, сделанный летом 1917 года, - пояснила Татьяна Ершова. - Люди уехали, но рассчитывали вернуться. Не получилось».
Хранитель фонда драгоценных металлов Псковского музея-заповедника Ирина Галицкая пыталась понять, кому мог принадлежать этот клад, но ничего кроме приблизительного местоположения дома, на месте которого проводились раскопки, узнать не удалось. Выяснилось лишь, что это столовое серебро купили в 90-х годах XIX века.
сами знаете как порою сложно вовремя обнаружить нужный материал, вот сейчас именно тот случай... итак возвращаясь ретроспективно к кладу «в часах», а точнее посту #160 и истории Марии Алексеевны Углечаниновой ...
Линейный вид
