[septimus]

Про серебряных дел мастера и известного ювелира александровской России
Теннера известно много и написано уже изрядно.
Вспомним историю ...
Как известно, в правление Александра I взошла звезда ювелира и серебряных дел мастера Пауля-Магнуса Теннера. Уроженец Дерпта, он в 1803 году приехал из тогдашней Лифляндской губернии в столичный Петербург и сразу был принят в мастера иностранного цеха. Но работал Теннер, чье имя вскоре переиначили в Павла, всего полтора десятилетия, ибо смерть унесла мастера в 1819 году.
Однако семейное дело продолжала оставшаяся скорбной вдовицей достойная супруга Анна-Рената Теннер, бывшая родом из Данцига, а потом подросший сын. В 1808 году Пауль-Магнус Теннер добился положения придворного серебряных дел мастера. Но досталось вожделенное место не так-то просто. Пришлось очень много работать, выполняя бесчисленные заказы Придворной Конторы. Времени катастрофически не хватало, а отсрочки не давали. Чтобы как-то выйти из положения, Теннер решил воспользоваться изделиями других петербургских искусников. И все бы хорошо, но он ставил свое клеймо на чужие творения, даже не спрашивая на то согласия их авторов, да и вообще не ставя о своих проделках в известность ничего не подозревающих трудяг. Так он поступил и с работами собрата по цеху, серебряных дел мастера Иоганна-Кристиана Прагста, прибывшего с рижским паспортом из Швеции в 1791 году. На беду Прагст, будучи весьма честолюбивым, тоже мечтал о придворных заказах. И когда он узнал о мошенничестве Теннера, которого считал каким-то новичком-выскочкой, то не выдержал нанесенной обиды и подал жалобу в цех. Собравшиеся на обсуждение неприятного происшествия полноправные члены сего корпоративного сообщества, чтобы не выносить сор из избы, еле-еле смогли примирить противников, наложив на виновника немалый штраф в 10 рублей, каковые и были внесены в общую кассу. Отстоявшего свою честь Иоганна-Кристиана Прагста, чьи творения, как выяснилось, не уступали работам обидчика, теперь тоже стали приглашать к исполнению заказов от Придворной Конторы. Его фамилия упоминалась в документах до 1829 года. Мастер щедро делился своим опытом с учениками, не говоря уже о сыновьях Иваре-Кристиане, Даниэле-Фридрихе и Густаве-Николаусе. Еще один отпрыск Иоганна-Кристиана Прагста, Иоахим (которого также именовали Екимом, а иногда и Ефимом), получив статус серебряных дел мастера в 1824 году, изготовлял разнообразные корзинки, молочники, стаканы и тому подобные вещи.

Самой известной работой Павла Теннера стал сделанный к освящению построенного Андреем Никифоровичем Воронихиным храма и приковывающий взгляды всех приходивших в Казанский собор оклад считающейся чудотворной иконы Казанской Богоматери, почитаемой покровительницей царской фамилии и небесной заступницей России. Золотую чеканную ризу, в которой только благородного металла было «весом около 10 фунтов», усыпали очень крупные самоцветы, и на ней числилось «алмазов 96 каратов, бриллиантов 190 каратов больших и мелких, рубинов 50 каратов, изумрудов 120 каратов и, затем, множество жемчугов, принесенных в дар императрицами Мариею Фёдоровною и Елизаветою Алексеевною». Особенно хороши были венчики нимбов. Много басен ходило о стоимости этого оклада: назывались цифры в 400 тысяч рублей ассигнациями и даже в 1,8 миллиона рублей, но сам Теннер говорил только о 300 тысячах рублей. Драгоценный дар, вызвавший много разговоров в столице, поражал не только жителей Петербурга и россиян, но и заезжих иностранцев. Один из них писал: «Не знаешь, чему больше удивляться: высокой ли стоимости драгоценных камней или необычайно тонкому и благородному вкусу художника, который их оправил – г-на Теннера, немца, которого высоко ценит весь Петербург и даже заграница за его таланты и прекрасный художественный вкус» . Однако нельзя не упомянуть, что дополнение бриллиантами, сапфирами, изумрудами и жемчугом, заимствованными из предметов, специально отданных императрицей Марией Феодоровной на украшение иконы Казанской Пречистой Девы, сделал к 8 октября 1810 года Франсуа Дюваль. Среди сонма драгоценных каменьев особенно приковывал внимание молящихся великолепный сапфир, окаймленный алмазами-розами, благоговейно пожертвованный на сей чудотворный образ великой княгиней Екатериной Павловной, достойной дочерью вдовствующей государыни .

[septimus]

Как пишет Виктор Файбисович (в журнале "Родина", Эрмитаж) :

Любопытна история о кубке графа Павла Андреевича Шувалова. Однополчане подарили его товарищу, воевавшему с юных лет, громившему шведов и сопровождавшему в ссылку Наполеона.

Наряду с великолепным настольным памятником графу Н.М. Каменскому (в "Родине" N4 за 2017 год) известный петербургский ювелир П.М. Теннер исполнил памятный кубок в честь другого героя русско-шведской войны 1808-1809 гг. - генерал-адъютанта, генерал-лейтенанта графа П.А. Шувалова. Этот кубок заказали и торжественно преподнесли своему командиру его соратники.
Внук двух генерал-фельдмаршалов Павел Андреевич Шувалов (21.5.1776, по другим данным, 1774 - 1.12.1823) принадлежал к древнему роду; он относился к третьему поколению Шуваловых, возведенных в графское достоинство императрицей Елизаветой Петровной в 1746 г. и приходился внуком двум генерал-фельдмаршалам. Его дед по отцу, Петр Иванович Шувалов, привел русскую артиллерию в образцовое состояние и ввел на вооружение знаменитую гаубицу, известную под названием шуваловского единорога - по фантастическому существу на гербе Шуваловых: герб этот украшал каждое орудие. Дед по матери, граф Петр Семенович Салтыков, снискал славу победителя Фридриха Великого.

С детства записанный корнетом в Л.-гв. Конный полк, граф Павел Шувалов начал боевую карьеру в звании подпоручика, и 24 октября 1794 г., безусым юнцом принял участие в кровопролитном штурме Праги, варшавского предместья, где заслужил свою первую награду - орден св. Георгия 4-й степени. Полковником суворовских войск Шувалов совершил знаменитый Итальянский поход. В отряде "охотников", как называли тогда добровольцев, он пробился через Сен-Готард и был тяжело ранен пулей на глазах у Суворова, удостоившего его особой похвалы. По возвращении на родину Шувалов вышел было в отставку, но вступление на престол Александра побудило его вернуться в строй: осенью 1801 года он был произведен в генерал-майоры и назначен шефом Глуховского кирасирского полка, с которым вновь со славой сражался с французами в кампании 1807 г.

Летом 1808 г. император Александр за отличие присвоил ему звание генерал-адъютанта.
На войне со шведами в Финляндии полководческий талант Павла Шувалова засверкал всеми гранями. В первые дни весны 1809 г. генерал собрал свой четырехтысячный корпус на реке Кеми на северном побережье Ботнического залива; 6 марта, известив шведского генерала Гриппенберга о начале военных действий, он двинулся на Торнео. Шведы отошли, и Шувалов занял город. На другой день он настиг Гриппенберга, разбил его арьергард и принудил 8675 человек сдаться военнопленными с 20 знаменами, 39 орудиями и 60 фальконетами, о чем свидетельствовала конвенция, подписанная 13 марта в Каликсе.
Доведя численность своего корпуса до 10 000 человек, Шувалов 18 апреля выступил из Торнео в Вестерботнию и 2 мая сосредоточился при деревне Сторкоге в намерении атаковать позиции шведского военачальника Кронштедта, занимавшего селение Шеллефтео. На другой день Шувалов взял Шеллефтео в бою; победителю достались 700 пленных, 4 знамени, 22 орудия и обоз. За отличия в этой кампании 20 марта 1809 г. граф Павел Андреевич Шувалов был произведен в генерал-лейтенанты.

Офицеры шуваловского корпуса преподнесли своему командиру серебряный кубок, увенчанный рыцарским шлемом и украшенный гербом покоренной им Вестерботнии, арматурами и памятными надписями.

[septimus]

1. Кубок, преподнесенный однополчанами Шувалову
2. Владелец

[septimus]

По окончании войны со Швецией Александр отправил Шувалова с дипломатическим поручением в Вену, где граф провел полтора года. Вернувшись, вступил в командование 4м пехотным корпусом, вошедшим перед началом Отечественной войны в состав 1-й западной армии. После перехода Наполеона через Неман корпуса генерал-лейтенантов Шувалова и Тучкова заняли позицию перед Вильной; под натиском превосходящих сил неприятеля они вынуждены были отступить, дав возможность другим корпусам отойти по указанным им направлениям.

[septimus]

Однако болезнь заставила Павла Андреевича передать командование графу А.И.Остерману-Толстому; Шувалов вернулся к армии по окончании Отечественной войны. Во время похода 1813 г. он состоял при императоре; особое благоволение государя он заслужил заключением Неймарского перемирия, имевшего важные политические и стратегические последствия. В 1814 г. граф Шувалов оказал своему государю столь же важную услугу в Люзиньи, отказавшись подписать предложенные противником условия перемирия: следствием этого стало возобновление военных действий, которые привели союзников в Париж.
После низложения Наполеона государь доверил графу Шувалову весьма щепетильную миссию - доставить супругу Наполеона Марию-Луизу из Блуа в Рамбуйе. Шувалов сумел внушить императрице такое доверие, что она не хотела отпускать его; однако графу Шувалову предстояла куда более важная роль: император Александр назначил его комиссаром, ответственным за препровождение Наполеона на Эльбу.

[septimus]

Наряду с комиссарами от Австрии, Англии и Пруссии граф Шувалов выехал с Наполеоном из Фонтенбло в Сен-Тропе на почтовых. В дороге Наполеон вел себя благожелательно с австрийским комиссаром Кёллером и английским комиссаром Кемпбеллом; с прусским комиссаром Трухсесом и с Шуваловым он обходился дурно... По мере удаления от Парижа население проявляло все большую неприязнь к свергнутому императору; эти проявления достигли апогея в Оргоне 13 (24) апреля: жители этой деревушки соорудили виселицу, на которой качалось чучело Наполеона; они готовы были заменить манекен на оригинал. Английский комиссар проехал далеко вперед, а прусский ехал далеко позади, когда толпа оргонцев напала на карету Наполеона. Шувалов и австрийцы Кёллер и Клам с кулаками и увещеваниями бросились в толпу; им удалось отбить своего порфироносного пленника...
На следующий день выезд был назначен на полночь. Зайдя к Наполеону, граф Шувалов с изумлением воззрился на маскарадный костюм, в который облачился недавний властелин полумира: на Бонапарте был австрийский мундир, прусская фуражка и форменная русская шинель Шувалова...

Отбытие на остров Эльбу состоялось не в Сен-Тропе, как предполагалось ранее, а во Фрежюсе; Шувалов поднялся на борт фрегата вслед за императором. Наполеон поблагодарил его за спасение в Оргоне - и они расстались навсегда. Считается, что на прощание Наполеон вручил Шувалову великолепную саблю работы знаменитого оружейника Николя Бутэ, с которой не расставался со времен консульства...

...
Сабля Наполеона, по преданию, подаренная им графу П.А. Шувалову, хранится ныне в Москве, в Государственном Историческом музее; шинель графа Павла Андреевича, в которую облачился Наполеон, чтобы не быть узнанным своими соотечественниками, экспонируется в Военно-историческом музее в Вене.

[septimus]

1. Иллюстрация
П.Теннер, И.-В. Людвиг по проекту Ф.И. Гаттенбергера. Колонна с бюстом генерал-лейтенанта графа Николая Михайловича Каменского. 1810. Серебро; литье, чеканка, гравировка, позолота. 87 х 30 х 30 Зимний дворец.
Инв. N ЭРО-7056. Государственный Эрмитаж
2. и 3. Работы П.Теннер

[septimus]

Ист: https://rg.ru/2017/04/27/rodina-ermitazha.html

[septimus]

Оффтоп

любопытно по эпохе http://www.jewellerymuseum.ru/russia...htm?id=alex1_5

[septimus]

Икона Казанской Божьей Матери, Казанский Собор, Санкт-Петербург.