[Люб.фарфор]

«А король-то, голый!» — устами андерсонского героя глаголет в данном случае истина.

«Заставила ли Зельфира Исмаиловна Трегулова перевернуться в гробу Павла Михайловича Третьякова?» — картину с таким названием в скором времени возможно предложат для покупки эндаумент-фонду.

Фонд основан Владимиром Потаниным меньше года назад. По сути, если объяснять название «эндаументов-фонд» «чайнику» можно ответить так — Некое лицо в Нашем государстве, которое имеет немаловажное влияние на миллиардеров России, призвало их помогать нашему молодому государству в формировании фондов музеев мировыми шедеврами. Ведущие Музеи у нас в стране Государственные, поэтому каждый вклад и покупка шедевра дело немаловажное. И Зельфира Исмаиловна потратила деньги с умом. Зачем нам «последний» Саврасов, Репин? Я уверена, что многие музеи мира, перед выбором, что приобрести «последнего» Рембрандта, которых в музее «пруд пруди», или инсталляцию «Карданный вал на фоне распиленного карбюратора», символизирующего изменение климата на нашей планете, призывающего отказаться от автомобилей и пересесть на лошадей и ослов, так вот, конечно же, музеи мира, как и Зельфира Исмаиловна, выбрали бы не Репина, Саврасова, Поленова, Брюллова (для Российских музейных коллекций) или Рембрандта, а «Ветку, парящую на трёх скотчах, символизирующую соединение трёх лучей — визуальный, текстовой и звуковой». Гениальная задумка автора Андрея Монастырского, который предлагает потянуть ветку вниз, и скрежет разматывающихся скотчем будет рассказывать нам необыкновенные вещи! Как жаль, что автор не имеет ввиду соединение не трёх, а целых четырёх лучей! Ведь, можно предположить (как наша фантазия начинает работать, созерцая шедевры (!!!) ), ведь можно предположить, что эта ветка была частью дерева в огромном зелёном поле, где паслось стадо бурёнок. А ведь можно взять совсем небольшую кучку навоза, положить её в мешочек и этот мешочек привязать к четвёртому скотчу, затем дёрнуть, и вот он (!!!) четвёртый луч — осязательный, — мешочек приоткрывается, и мы вдыхаем аромат летнего луга.
Инсталляция «Ветка» боролась с несколькими претендентами. Но то ли у неё аргументов оказалось побольше, чем у других претендентов, кто знает какие веские были аргументы для членов комиссии, да никто и не узнаёт.
Предлагаю Вашему вниманию иное обоснование сюжета «Ветка» искусствоведами Третьяковской Галереи. Видимо, и здесь, аргументы к обоснованию были хорошие. Да, и действительно, время трудное, на работе работать все хотят, зарплату получать... и деньги не налогоплательщиков тратить...
Статья Форбс ( выдержка).
«Церемонию передачи работы в коллекцию музей провел как интеллектуальный квест, со множественными подтекстами. Из-за угрозы вируса мероприятие прошло в узких, но представительных кругах. Присутствовал сам художник ( в коллекции галереи хранятся его два объекта, «Пушка» и «Дышу-слышу»), галерист Елена Селина (ее ХL-галерея продала работу Андрея Монастырского музею), и ведущие специалисты Третьяковки. «Ветку» Монастырского — сухая ветка висит на фоне листа фанеры, прикрепленная к нему с помощью четырех мотков скотча, одним концом упирается в текст в рамке, посвященный музыке Веберна, — Третьяковка представила на фоне «Ветки» Иванова, эскиза к «Явлению Христа народу», символа радостной гармонии природы.

Появлению этого объекта Монастырского в коллекции Третьяковки предшествовала бурная дискуссия в фейсбуке (кто-то даже писал о том, что этот объект ни какое не искусство, не то что экспонаты в музее Фаберже), так что artguide провел большое культурологическое расследование на тему «Ветки» 1996 года и ее современного понимания.

Но всех примирили в своих выступлениях Светлана Степанова, старший научный сотрудник отдела живописи XVIII — первой половины XX века, которая напомнила, что Иванов никогда не был в Палестине, а свою «Ветку» написал в Италии, так что с документальной точки зрения у Иванова не совсем та ветка, которая должна была быть в сюжете «Явление Христа народу», и Ирина Горлова, руководитель отдела новейших течений. Горлова рассказала о том, что когда она с сотрудниками пришла в зал Иванова монтировать «Ветку» Монастырского, смотрители спросили ее, верно ли, что эту ветку художник привез из Израиля. «И я подумала, что мы можем предположить, что эта самая ветка, которую Иванову не удалось увидеть в Израиле. Хотя это, конечно же, совсем не так, вдруг у этих двух веток нашлось связующее звено. Ведь когда речь заходит о ветке в русском искусстве, в первую очередь приходит на ум эскиз Иванова. Его ветка одним концом связана с деревом, она примыкает к плоти, к земле, а другим концом прорывается в небо, соединяя материальное и духовное. Но что такое духовность, как не музыка? И «Ветка» Монастырского посвящена музыке Веберна, великого композитора-авангардистам, доказавшего, что музыка остается музыкой, даже если она лишена музыкальной гармонии. И в этой работе есть чувство дисгармонии: мы видим высохшую ветку (как сказала Светлана Степанова, может быть она когда-нибудь процветет как ветка библейского Аарона ), которая одним своим концом прижимает листочек, посвященный музыке», — рассказала Ирина Горлова».