Федот Иванович Шубин. Портрет Екатерины II. 1763. Янтарь. Художественно-исторический музей. Вена
Итак, речь идет о камее или медалеподобном миниатюрном, круглом (диам. 7,8 см) янтарном медальоне, с вырезанным в рельефе профильным портретом Екатерины Великой8. Камея зеркально повторяет лицевую сторону медали 1762 года в память коронации Екатерины II. Создателем всех шести штемпелей для аверсов этой медали разной величины и достоинства был русский медальер Тимофей Иванов (штемпели для реверсов этой медали разной величины и достоинства изготовил Иоганн Георг Вехтер)9. В свою очередь, Иванову иконографическим источником, как предполагается, могло послужить отражение царственного профиля в зеркале на живописном портрете кисти Вигилиуса Эриксена
Кроме иного поворота, имеются еще три существенных отступления камеи от медали: бюст императрицы Шубин срезал существенно выше, заменив поясной формат портрета погрудным, украсил его андреевской звездой, а в специфически медальной круговой надписи-легенде «Б: М:. ЕКАТЕРИНА II: ИМПЕРАТРИЦА И САМОДЕРЖИЦА ВСЕРОССIЙСКАЯ» раскрыл принятые в медалях сокращения последних трех слов титулатуры (их можно видеть, к примеру, на медали И.Вехтера 1761 года с портретом Елизаветы Петровны) и дополнил ее датой исполнения: «1763 ГОДА». Сигнатуру же свою: «Д: Ф: ШУБИНЪ» (Д[ЕЛАЛ] Ф[ЕДОТ] ШУБИНЪ) художник поставил в две строки на обороте камеи внизу. Подобная форма подписи — эквивалент общепринятого в Европе «F[ecit] или «f» — была в разных вариациях характерна для Шубина, по крайней мере, до 1793 года11. Начиная с 1770 года, находясь в Париже, Шубин стал пользоваться также, хотя и менее часто, ее латинизированным вариантом12.
На камее императрица представлена в профиль влево, ее черты, в том числе линия носа и губ, несколько смягчены; в полуулыбке, скорее меланхоличной, нет и тени того торжествующего превосходства, которое придал ей Т.Иванов в коронационной медали. На голове Екатерины, как и в медали, за передним валиком поднятых надо лбом волос возвышается малая корона, увенчанная крестообразным навершием; под короной, ближе к виску — головное украшение — эгрет, от которого тянется к затылку, исчезая под зачесанной назад прядью волос и вновь появляясь, двойная нить жемчуга, а одинарные его нити переплетают спускающиеся на грудь и на спину длинные локоны. На орнаментированное по краю платье с глубоким декольте накинута шитая двуглавыми орлами мантия с меховой опушкой.
Изощренные движения резца заставили медово-желтый янтарь, по мере повышения рельефа приобретающий все более темный оттенок, несмотря на присущую ему текстурную вязкость, передать все многообразие фактур гладкой кожи, волнистых волос, шелковой ткани, пушистого меха, дробной поверхности украшений, орденов и регалий. Весь фон часто и равномерно наколот, как бы пунцирован, рельеф отграничен от него четким абрисом. От времени больше всего пострадали края камеи. Щербины, а кое-где и сколы, образовались, возможно, при снятии с камеи первоначальной, скорее всего более богатой оправы, чем нынешний, прикрывающий лишь борт (или гурт) тонкий золотой ободок с петлей вверху.
О том, как медальон попал в Венский Художественно-исторический музей, до недавнего времени было известно очень мало. В последней четверти XVIII века, при директоре Кабинета древностей И.Х.Экхеле (J.H.Eckhel), рост коллекции, происходивший за счет покупок и подарков, не документировался, и только при его преемнике Ф.П.Неймане (F.P.Neumann), когда Кабинет древностей соединился с императорским Мюнцкабинетом, подобные сведения начали фиксироваться в порядке поступления памятников, но и те записи частью утрачены. Сам Нейман передал объединенному Кабинету древностей, монет и гемм, в обмен на дублеты медалей, свое собственное собрание античных резных камней. Предполагалось, что в промежутке между 1798 и 1816 годами, когда Нейман занимал пост директора, он принес Кабинету в дар и шубинский медальон. Только недавно вскрылись конкретные обстоятельства, при которых янтарный медальон попал к самому Нейману, и точная дата его поступления. Оказалось, что он был прислан Нейману в 1809 году императрицей Марией Федоровной в знак признательности за подаренные ей от имени австрийского императора Франца I два ящика слепков с избранных гемм венского собрания и приложенного к ним рукописного описания13. Получив от Марии Федоровны янтарный медальон в личную собственность, Нейман сразу же передал его в Кабинет. Сохранилось помеченное 2 февраля 1809 г. письмо гофмаршала Е.Ланского (E.Lanskoy), в котором тот сообщал Нейману о даре императрицы-матери. Медальон в нем ошибочно назван кольцом (bague), что долгое время препятствовало его отождествлению