Антик Форум – Оценка, продажа, покупка антиквариата - антикварный форум

Изобразительное искусство, и культура в целом, имеет такую сферу – “инвалидное творчество”. Примеров, к сожалению, немало. Писатели Владислав Титов (Всем смертям назло), Алан Маршалл (Я умею прыгать через лужи), поэт Эдуард Асадов, певица Диана Гурцкая. Тулуз Лотрек с детства страдал остеопорозом – его кости ломались от малейшего ушиба. Однако он был (и остался для нас всех) талантливейшим художником. Ренуар после инсульта остался частично парализован. Ему привязывали кисть к скрюченным рукам, и он писал то, чем мы восхищаемся по сей день, не подозревая о том, кто и в каком состоянии это создал. Естественно, никто из авторов не подписывал свои произведения с пометкой «инвалид».
Позиция художников-инвалидов Объединения в этом плане однозначная - внимание к художественному произведению не покупается у зрителя ссылкой на инвалидность автора.

Скорее, наоборот – это обществу нужна подсказка об инвалидности авторов, поскольку творения каждого из них представляет собой поучительный интерес не только в области искусства, но и в иной сфере – сфере познания возможностей человека, воспитания мужества, позиционирования личности в экстремальных ситуациях, общем энергетическом балансе творческой личности в сложившихся обстоятельствах.
В этом плане, в роли подвижников, передающих опыт борьбы и победы над своим недугом, многие художники соглашаются на двузначное анонсирование своих выставок – (художник, инвалид).
С другой стороны, неверно думать, что общество окажет поддержку художникам-инвалидам исключительно в обмен на «демонстрацию язв». Не сомневаемся, что художники, отказавшиеся сообщить зрителю о своих недугах, также заслуживают поддержки.

В Санкт-Петербурге ежегодно около тридцати инвалидов получают высшее и среднее художественное образование.
На рынке труда эти выпускники вынуждены конкурировать со здоровыми художниками. Льготы, предусмотренные законодательством для работодателей, оказываются явно недостаточными, чтобы предпочтение было оказано инвалиду. Специальных «творческих» льгот для художников-инвалидов законодательство не предусматривает. Работодатели избегают лишних хлопот и в большинстве случаев отказывают инвалидам. На практике большинство инвалидов с художественным образованием вынуждены работать не по специальности, чаще всего им предлагается неквалифицированный труд. Произведения художников-инвалидов остаются невостребованными.

Введение рыночных отношений, либерализация цен, открытие границ в России радикально изменили шкалу художественных ценностей. Дешёвые подделки псевдоискусства заполнили рынок. Широкие массы зрителей, далёких от искусствоведения, приняли балаганную мишуру, отказавшись от подлинных авторских произведений. С другой стороны, десятилетия железного занавеса, отсутствие здоровой конкуренции изнежили отечественных художников, разрушили некогда мощную российскую академическую школу живописи. В результате этого дисбаланса многие российские художники оказались невостребованными, а в материальном плане - на краю нищеты. В особенно тяжёлое положение попали художники-инвалиды, профессиональные проблемы которых усугубились проблемами их ограниченных физических возможностей. Подавляющее большинство художников-инвалидов были вынуждены оставить свою профессию и зарабатывать себе на жизнь иным трудом, чаще всего неквалифицированным, или существовать на социальные пособия. Мода на импортные товары проникла и на арт-рынок, в России появились выставки западных художников, отвлекших внимание коллекционеров. Таким образом, Россия столкнулась с распадом части своей культуры, той культуры, которая представляет её духовное начало.

Произведения художников-инвалидов всегда отличала доверительная интонация, пронзительность, выстраданность. Вместе с уходящим инвалидным творчеством Россия теряет эти бесценные качества. Художники-инвалиды, талантливые люди, оставляют свою профессию, теряют квалификацию.
Объединение художников «Этюд» поставило своей задачей создать реабилитационный и выставочный комплекс, в рамках которого собрать воедино художников-инвалидов, желающих совершенствоваться в изобразительном искусстве. Известно, что художников-инвалидов отличает особая усидчивость, стремление к компенсаторной социальной адаптации. Кроме того, в случае инвалидности по слуху, беда неслышащего человека оборачивается его преимуществом – отсутствием отвлекающих раздражителей. На базе этих достоинств Объединение предоставляет художникам-инвалидам возможность экспонировать свои произведения в собственном выставочном зале и осваивать прикладную специальность, широко востребованную в условиях современного рынка – “живописец по фарфору”. Самостоятельно освоить эту специальность художники не могут, поскольку она связана с большими техническими трудностями – обжигом, изменением цвета после обжига, сложными составами красок и т.п. В отличие от деятельности учебных заведений объединение делает упор на непосредственную связь художника со зрителем, интеграцию художника-инвалида в реальность общественной жизни, популяризацию инвалидного творчества через прессу и собственный интернет-сайт www.art-1.ru

Этюд неограниченных возможностей
Юлия ДАЛЬСКАЯ
В выставочном зале на Большой Московской улице натягивает тетиву Иван-царевич, бьет копытами удалая тройка, вздергивает кокетливо нос Василиса Прекрасная, а Хозяйка Медной горы благосклонно преподносит малахитовый дворец молодцу в красной рубахе.
По этим рисункам на фарфоровых чашках и блюдцах за стеклянными витринами можно изучать русский фольклор. А сделаны все эти изящные работы руками мастеров из общественной организации инвалидов «Объединение художников «Этюд».

Организация существует давно – с 1992 года. Большинство художников глухонемые, кто-то работает только одной рукой. Сюда может прийти любой человек с ограниченными возможностями, в том числе и дети. От них даже не требуется профильное образование. Если надо – всему научат. Главное – труд и упорство. Занимаются в основном миниатюрной живописью на фарфоре.

– Работы исключительной сложности, – говорит руководитель «Этюда» Владимир Волошин. Он здесь и психолог, и предприниматель. – К нам приходят выпускники Академии художеств и Мухинского училища, берутся делать – и не получается. Рисовал человек целый день, а я потом говорю: вот здесь ошибки, делай заново. А рядом сидят инвалиды без образования, у которых все получается, – такой удар по самолюбию... И люди уходят. У нас даже не творческие задачи, а психологические – чтобы это освоить, преодолеть... Здесь очень ранимые люди. Главная задача – реабилитация: обучить человека, обеспечить работой и продать результат труда.

Работают здесь всего десять человек. В том числе из-за низкой самоокупаемости. За последнее время, сетует Владимир Андреевич, интерес к рукодельному творчеству сильно упал. В месяц удается продать 10 – 15 чашек, а это около 50 тысяч рублей выручки на всех. А покупателей приходится искать самим – вот и ходят по проверенным туристским тропам, предлагают в салоны на продажу.

– Причем обычная ситуация – мы приходим в магазин и говорим: «Это уникальная вещь – она сделана глухим человеком, давайте расскажем покупателю, что он не только близкому делает подарок, но еще и социальную миссию выполняет», – рассказывает Владимир Волошин. – И большинство говорят: «Мы не хотим. Вдруг подумают, что инвалид сделал неграмотно, и вообще бедами и печалями можно оттолкнуть покупателя». Только один магазин недавно сказал, что им это интересно.

Много помогает комитет по труду и занятости – выделил большие средства на создание рабочих мест. На них закупили столы, бинокуляры, печи, сушилки... Помогают и соседи – то фасад покрасят, то кран починят.

– Даются субсидии, гранты, но хлопотать нужно столько времени, что проще самим заработать, – говорит Владимир Андреевич. – К нам двойственное отношение. Гранты если дают, то на веселье или чтобы инвалиды съездили куда-то. А на работу нет – они, мол, у нас мучаются, страдают. Кстати, зарплата у нас очень скромная – ниже МРОТа.

Их главные работы – рисунки на фарфоровых чашках и блюдцах. Сюжеты, как правило, сказочные. А вот чашки с Петром I, Петропавловской крепостью... Делают и рисунки на наперстках – совсем мелкие. Не блоху подковать, конечно, но работа ювелирная.

– Мы делаем то, что могут купить. А что нравится, потом не продается, – продолжает Владимир Андреевич. – Если у салона товар простаивает, от нас потом отказываются. Вот чашечка: рисунок белой краской по белому фарфору. Это копия, а оригинал мы подарили Елизавете II. И она нам прислала два благодарственных письма! Или вот чашечка – строгая, неброская, но ее совершенно не покупают. Предпочитают красное, золотое, яркое – чтобы богато было.

Основные мастерские, где делаются эти работы, – на улице Достоевского, 26, в подвальчике. В помещении под лампами склонились над работой женщины. При наших шагах даже не оборачиваются – не слышат. Здесь все умеют говорить на языке жестов.

Ирина Цыкунова раскрашивает чашки, выводит тонкими мазками – и «расцветает» кафтан князя Владимира. А с других уже поглядывает на него княжна Рогнеда. Художница работает здесь уже 15 лет.

– Надо, чтобы все было одинаково, – говорит Ирина, макая кисть в сиреневое. – Там шапка светлая, а там темная – уже не комплект. И глаза устают, и руки, но ничего. Ведь рисовать – одно удовольствие. Располагает душа к нему, вот и все.

На столах много специальной техники, среди нее и собственные находки. Владимир Волошин тут главный изобретатель: пригодилось первое образование – авиационный инженер. В свое время делал самодельные сушилки и печки.

Особенность работы здесь – разделение труда по цепочке. Научиться делать всю чашку самому сложно и здоровому человеку. Поэтому весь процесс разбили на несколько этапов. Один художник рисует графику, другой раскрашивает, третий наносит позолоту.

Вячеслав Широков работает только левой рукой. Другую, парализованную, заменяет специально для него сделанный станок, который удерживает фарфор. Художник приехал в Петербург из Грозного, когда там началась война. В «Этюде» работает уже четырнадцатый год.

А рядом в картонном ящике лежат белые чашки, скоро и на них вырастут цветы, вспорхнут жар-птицы, засверкают золотом князья и царевичи... Форму покупают у Императорского фарфорового завода. С этим тоже связана целая история. В свое время «Этюд» и завод заключили договор, много лет покупали форму. А когда пришел новый директор, художников затаскали по судам: «У нас тут товарный знак, вы вашими рисунками портите нашу репутацию, мы не разрешаем так использовать нашу продукцию». И подал в суд на 5 миллионов рублей за нарушение прав на товарный знак... Дошло до Федерального, и там правоту «Этюда» признали. Как и в Высшем арбитражном суде.

С судами многострадальной организации «везет».
– Есть печальные ситуации, когда наш рисунок воруют китайские товарищи, – сетует Владимир Волошин. – Переводят у себя на штамповку, печатают, и мы видим в соседних магазинах все то же самое, только в 10 раз дешевле. Вот украли рисунок на чашке, скопировали один к одному, даже ошибки! Очень обидно. Мы уже сделали контрольные закупки, думаем разбираться.

Но главное, говорят художники, – несмотря на все невзгоды предприятие выжило и продолжает работать.