[irina levin]

"Зинка" (памяти*однополчанки - Героя Советского Союза Зины Самсоновой)
Юлия Друнина (1944 год)
Мы легли у разбитой ели,
Ждем, когда же начнет светлеть.
Под шинелью вдвоем теплее
На продрогшей, сырой земле.
- Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Где-то в яблочном захолустье
Мама, мамка моя живет.
У тебя есть друзья, любимый,
У меня лишь она одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.
Старой кажется: каждый кустик
Беспокойную дочку ждет.
Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет...
Отогрелись мы еле-еле,
Вдруг нежданный приказ: "Вперед!"
Снова рядом в сырой шинели
Светлокосый солдат идет.
С каждым днем становилось горше,
Шли без митингов и знамен.
В окруженье попал под Оршей
Наш потрепанный батальон.
Зинка нас повела в атаку,
Мы пробились по черной ржи,
По воронкам и буеракам,
Через смертные рубежи.
Мы не ждали посмертной славы,
Мы хотели со славой жить.
...Почему же в бинтах кровавых
Светлокосый солдат лежит?
Ее тело своей шинелью
Укрывала я, зубы сжав,
Белорусские ветры пели
О рязанских глухих садах.
- Знаешь, Зинка, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Где-то в яблочном захолустье
Мама, мамка твоя живет.
У меня есть друзья, любимый,
У нее ты была одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.
И старушка в цветастом платье
У иконы свечу зажгла.
Я не знаю, как написать ей,
Чтоб тебя она не ждала...

[veter-ke]

У братской могилы

Не плачь сынок,не плачь над павшими в бою
Не зря ушли,Господь им эту милость оказал
Сложили как герои они головы,за Родину свою
Когда фашист Родную землю жег и истязал

В бою крававом том рука сжимала знамя
Не в пушках сила сын мой,дух сильнее стали
За плачь детей своих в сердцах горело пламя
За матерей,сестер,за землю грудью встали

Сжимая зубы шли,сквозь боль и кровь вперед
Дойти,добраться,дополсти до горла черной твари
Спасая внуков будущих и правнуков,свой род
Весь мир они тогда от нечисти спасали

Плечом к плечу брат с братом,сын с отцом
Не дрогнули тогда,лишь крепче сжали строй
И погибали как солдаты гордо,скошены свинцом
Что бы свободно по земле ходили мы с тобой

Поклонимся сынок пониже им у мраморной плиты
Клянемся мы,что не забудем подвиг павших
Их внуки будут снова приносить свои цветы
Во веки чтить героев,от фашизма мир спасавших

7.05.2014

[Мойша]

РОДИНА
Касаясь трех великих океанов,
Она лежит, раскинув города,
Покрыта сеткою меридианов,
Непобедима, широка, горда.

Но в час, когда последняя граната
Уже занесена в твоей руке
И в краткий миг припомнить разом надо
Все, что у нас осталось вдалеке,

Ты вспоминаешь не страну большую,
Какую ты изъездил и узнал,
Ты вспоминаешь родину — такую,
Какой ее ты в детстве увидал.

Клочок земли, припавший к трем березам,
Далекую дорогу за леском,
Речонку со скрипучим перевозом,
Песчаный берег с низким ивняком.

Вот где нам посчастливилось родиться,
Где на всю жизнь, до смерти, мы нашли
Ту горсть земли, которая годится,
Чтоб видеть в ней приметы всей земли.

Да, можно выжить в зной, в грозу, в морозы,
Да, можно голодать и холодать,
Идти на смерть… Но эти три березы
При жизни никому нельзя отдать.

1941г. Константин Симонов

[Мойша]

* * *
Майор привез мальчишку на лафете.
Погибла мать. Сын не простился с ней.
За десять лет на том и этом свете
Ему зачтутся эти десять дней.

Его везли из крепости, из Бреста.
Был исцарапан пулями лафет.
Отцу казалось, что надежней места
Отныне в мире для ребенка нет.

Отец был ранен, и разбита пушка.
Привязанный к щиту, чтоб не упал,
Прижав к груди заснувшую игрушку,
Седой мальчишка на лафете спал.

Мы шли ему навстречу из России.
Проснувшись, он махал войскам рукой…
Ты говоришь, что есть еще другие,
Что я там был и мне пора домой…

Ты это горе знаешь понаслышке,
А нам оно оборвало сердца.
Кто раз увидел этого мальчишку,
Домой прийти не сможет до конца.

Я должен видеть теми же глазами,
Которыми я плакал там, в пыли,
Как тот мальчишка возвратится с нами
И поцелует горсть своей земли.

За все, чем мы с тобою дорожили,
Призвал нас к бою воинский закон.
Теперь мой дом не там, где прежде жили,
А там, где отнят у мальчишки он.

1941г. Константин Симонов

[Мойша]

Почему все не так? Вроде все как всегда:
То же небо опять голубое,
Тот же лес, тот же воздух и та же вода,
Только он не вернулся из боя.

Тот же лес, тот же воздух и та же вода,
Только он не вернулся из боя.

Мне теперь не понять, кто же прав был из нас
В наших спорах без сна и покоя.
Мне не стало хватать его только сейчас,
Когда он не вернулся из боя.

Он молчал невпопад и не в такт подпевал,
Он всегда говорил про другое,
Он мне спать не давал, он с восходом вставал,
А вчера не вернулся из боя.

То, что пусто теперь, — не про то разговор.
Вдруг заметил я — нас было двое.
Для меня будто ветром задуло костер,
Когда он не вернулся из боя.

Нынче вырвалась, словно из плена, весна.
По ошибке окликнул его я:
«Друг, оставь покурить». А в ответ — тишина:
Он вчера не вернулся из боя.

Наши мертвые нас не оставят в беде,
Наши павшие как часовые.
Отражается небо в лесу, как в воде,
И деревья стоят голубые.

Нам и места в землянке хватало вполне,
Нам и время текло — для обоих.
Все теперь одному. Только кажется мне:
Это я не вернулся из боя.

В.Высоцкий 1977 год

[Yelena]

В день празднества, в час майского дождя,
в миг соловьиных просьб и повелений,
когда давно уж выросло дитя,
рожденное порой послевоенной,
когда разросся в небе фейерверк,
как взрыв сирени бел, лилов и розов,-
вдруг поглядит в былое человек
и взгляд его становится серьезен.
Есть взгляд такой, такая тень чела -
чем дальше смотришь, тем зрачок влажнее.
То память о войне, величина
раздумья и догадка — неужели
я видела тот май, что превзошел
иные маи и доныне прочен?
Крик радости в уста, слезу в зрачок
вписал его неимоверный почерк.
На площади, чья древняя краса
краснеет без изъяна и пробела,
исторгнув думу, прянул в небеса
вздох всей земли и всех людей — Победа!

1965

[irina levin]

СЫН ПОЛКА ВЛАДИМИР ТАРНОВСКИЙ

«Мал ещё для наград!» - так сказал 13-летнему Владимиру Тарновскому командир дивизиона после выполнения юным солдатом важного задания. Правда, слова «спасибо» и крепкого мужского рукопожатия «пацан» дождался! А задание, за которое ему была положена медаль «За боевые заслуги», состояло в том, что Владимиру удалось ночью, без всяких видимых ориентиров, сидя на капоте студебеккера, под трассирующими вражескими пулями провести машину с горючим и продовольствием прямо на передовую.

Никто другой с этим бы не справился, так как дорогу к «своим» знал только он один. Но «пацан» не был в обиде на своего командира. Главное для него были не награды, а победа над фашистами, которые ни за что ни про что лишили его счастливого детства и самого любимого человека на земле — матери Марии Прокофьевны Путрич.

Но — всё по порядку. Жил-был на Украине в городке Славянск паренёк Валентин. Жил и горя не знал. Родители — мама и отчим работали на заводе «Красный химик», а мальчик ходил, нет, бегал в детский садик, где всегда было весело, сытная еда и друзья. Он даже соревновался с ними: кто первый прибежит сюда рано утром. Однажды, перепутав день с ночью, будущий сын полка прибежал-таки в садик первым, но на несколько часов раньше положенного. Его, конечно, домой обратно не отправили, уложили досыпать, а когда он открыл глаза, оказалось, что он проиграл: в саду уже были другие дети. А то, что он здесь с ночи, не было засчитано. К тому же, дома его ждали с ловесные разборки , после которых он уже никогда не огорчал любимую маму.

Настало время школы. Учился охотно. Как и все пацаны того времени, мечтал о службе в армии. Но тут грянула Великая Отечественная... Отчим ушёл на фронт, где вскоре и погиб. А мама осталась в городке с 11-летним Валентином и его 2-х летним братиком. В один из дней Валентин вместе с пацанами собирали горелое зерно у элеватора, который при отступлении, дабы хлеб не достался фашистам, был подожжён. И вдруг прямо перед собой они впервые увидели немецких солдат. Конечно испугались и разбежались по домам. А совсем близкая встреча с одним из них у Валентина состоялась, когда он пошёл искать дрова для буржуйки - стояла зима, без тепла в доме ни согреться, ни кашу сварить. Дошёл до парка, где стояла покореженная немецкая техника, обнесенная деревянным забором. Валя бросился отрывать доски, как вдруг за спиной раздалось — хенде хох!

Сердце упало в пятки, он обернулся и увидел ствол винтовки, направленный ему прямо в грудь. Он замер, потом расплакался. То ли немецкий часовой был жалостливым человеком, то ли от холода ему было всё равно — карать или миловать, но он отпустил несостоявшегося воришку. И пока мальчик на трясушихся ногах шёл домой, он спиной чувствовал холод оружия, которое могло отнять у него жизнь! Тогда в душе он пообещал себе, что никогда, ни при каких обстоятельствах не заставит ни одного человека пережить то, что он пережил в эти минуты!

Но это было потом, а пока с приходом фашистов в Славянск его жизнь круто изменилась и впервые он испытал боль, которая не оставляет его и по сей день. Его маму, как коммунистку, вместе с другими, не уехавшими в эвакуацию членами партии, комсомольцами и евреями однажды увезли за город и расстреляли, свалив тела в ямы, где годами жители хранили свеклу. После этой трагедии его приютила жена маминого брата, а младшего брата — родственники отчима. К родственникам он переехал не с пустыми руками. Забрал из родного дома вещи и кое-какую утварь, что постепенно было обменено в близлежащих деревнях на кукурузу, свеклу, иногда, жмых (макуху) — выжимку из семян подсолнечника, что считалось в те годы лакомством. А самым любимым деликатесом для него было подсолнечное масло с белой сахарной верхушкой! Есть его удавалось не часто, и это всегда был праздник!

В феврале 1943 года оккупантов из Славянска вышибла Красная Армия, но ненадолго. Валя (ох, как ему не нравилось это «девчачье» имя!) ушёл вместе с войсками и временно остановился у дальних родственников в деревне Шандрыголово. Там случилось ещё одно событие, которое, как считает наш герой, полностью изменило его судьбу! Дело в том, что здесь была церковь, в которой после освобождения деревни возобновились богослужения. И однажды ноги сами привели Валю на её порог. Местный батюшка заметил паренька и пригласил на разговор. Узнав, что Валя некрешенный, предложил пройти это таинство, после чего Валя получил новое имя - Владимир. Именно с этого момента его жизнь изменилась до неузнаваемости. Вместо дальнейшего голодного скидания по чужим домам он с легкой руки капитана Захарова попал в отдельный минометный дивизион 229-й стрелковой бригады и стал сыном полка. Причем, служил не мальчиком на побегушках, хотя и это бывало, а попал в разведроту и однажды даже взял «языка». А за спасение жизни командира дивизиона Шебалина и обеспечение связи с дивизионом (доставка аккумулятора) его наградили орденом Славы 3-ей степени. За свои военные годы он трижды мог потерять жизнь, но, как считает Владимир Владимирович, Бог и святой Владимир неустанно охраняли его. Точку в войне 15-летний ефрейтор Тарновский поставил, когда расписался на Рейхстаге!

И в мирной жизни нашему герою всюду явно покровительствал святой Владимир. Не потому ли, будучи переростком, он тем не менее школу окончил лучше всех - с золотой медалью, в Одесском институте инженеров морского флота считался самым перспективным студентом. Потом был брак, и конечно же с самой очаровательной девушкой Аллой, ставшей верной спутницей на всю жизнь. Далее - распределение на работу в красивейший город Ригу, на Рижский судоремонтный завод. И здесь он — один из первых, за что в копилке боевых наград красуются и награды за мирный труд. Но главные его достижения, как он сам считает, — это крепкая дружная семья, двое детей, внук Эльдар, который в одной из столичных газет так написал о своём героическом «старшем отце»: « Я очень горжусь своим дедом! Он очень интересный человек, много знает, и я многому у него учусь. Но мне обидно за него. Он проработал в Латвии многие годы, до пенсии. Как ветеран Второй Мировой не имеет тех льгот, которые получают ветераны-антифашисты в других странах. Но поймут ли когда-нибудь в Латвии, что он друг, а не враг латышскому народу? Хотелось бы, потому что более доброго, справедливого и честного человека я в своей жизни ещё не встречал! Эльдар Тарновский».

К этим словам нечего добавить. Разве что от души сказать спасибо сыну полка Владимиру Владимировичу Тарновскому за нашу свободу! И за память о боевых и трудовых буднях, которую он описал в своей замечательной книге «Чтобы знали и помнили» (Рига, 2011 г.)

Подготовила Наталья Ямпольская.

[TamaraS]

[Рустам]

На Земле
безжалостно маленькой
жил да был человек маленький.
У него была служба маленькая.
И маленький очень портфель.
Получал он зарплату маленькую...
И однажды —
прекрасным утром —
постучалась к нему в окошко
небольшая,
казалось,
война...
Автомат ему выдали маленький.
Сапоги ему выдали маленькие.
Каску выдали маленькую
и маленькую —
по размерам —
шинель.

...А когда он упал —
некрасиво, неправильно,
в атакующем крике вывернув рот,
то на всей земле
не хватило мрамора,
чтобы вырубить парня
в полный рост!

Е.Евтушенко.

[TamaraS]