[Yo-moYo]

nomados, здравствуйте!

Сильный рецепт и читать по-человечески просто приятно!

Сообщение от nomados Ну, так и я тоже кое-что умею, чтоб вы там себе ни думали.

++++

Сообщение от nomados Это был пенициллин, а не бульон.

Сообщение от nomados И если вы вздумали готовить борщ в цоресе и гадском настроении, то это будет не борщ, а не знаю что.

Факт!

Сообщение от nomados за минуту до выключить

А-а-а...



Такой талантливый борщ! Обязательно сделаю: все дома есть.

И памяти своего пра-прадеда - Фимы Нехворушко выложу рассказ,
как к сказкам Пушкина сделать игрушки.
Они у меня в книгу не вошли из-за "клизьм" (С) - редакционных и натуральных!)

[Yo-moYo]

Сообщение от nomados Подожгите плиту и отойдите от кастрюли, не мешайте природе сделать за вас то, что она должна сделать. Подходить к кастрюле можно только для посолить и снять пенку. И не надо на меня смотреть грустными глазами, вы не раввин из синагоги на Лермонтова.

Неистово плюсую!!!
И про равина выложу реальную историю.)

[Liliya]

nomados, Олег!Для того, чтобы бульон был вкусным всегда кладу 2 печёные
Луковицы(большие).Можно испечь на сковородке на маленьком огне 15 минут,поворачивая их с бока на бок, пока не дадут сок и не станут мягкими. При варке любых бульонов так делаю ВСЕГДА!В бульон ещё кладу: большую разрезанную морсовь,, корень сельдерея, хвосты укропа, корешки кинзы. Чёрный перец горошком
(10 раздавленных штук), иногда лавровый лист.
Тема эта не кулинарная, но не выдержала Луша, когда прочитала про бульон для борща.Каждая хозяйка варит СВОЙ БОРЩ! я варю по-другому.

[ZORO]

nomados, Liliya, так нельзя, слюнки текут, хоть еще и не обед!!! Пора открывать художественно-кулинарную тему. По примеру салата, который готовил Роман Карцев..

[nomados]

Liliya, За печеные луковицы - респект и благодарность!
Возьму на вооружение!

[nomados]

ZORO, Держитесь! Вспоминаю наш Старый базар в старые времена. А вы застали огромную бочку с мочеными яблоками?

[nomados]

Yo-moYo, Ждем борщ... вместе с равином

[nomados]

- Чего они вялые? Где они вялые? Да он тебя обгонит! – надрывалась толстая усатая тетка и пихала мне в лицо зеленого монстра. Младший уже устал и настойчиво дергает меня за штанину: – «Пап! Ну, давай брать уже!»
Нет, нас голыми руками не возьмешь. Лёгких путей не ищем! Идем дальше! Дело ведь серьезное.
А взяли у деда. Скромно так стоял у конца парапета, жилистый, заветренный весь, в замызганной тельняшке и молча, ждал своего покупателя. Рак свежий, прямо из речки. Я даже не торговался. Червонец. Полноценный червонец, обеспеченный золотом и кучей долларов, перекочевал в изрезанную сеткой руку. А взамен получили сотню крупных донских раков.

Рыбные ряды на ростовском старом базаре уникальны. Это конечно еще не Одесса, но уже и не Жмеринка! Горы серебристой тюльки и руки продавца в движении над этой кучей. Завораживает! Чем-то напоминает перемешивание костяшек домино. Гора идеально ровная, а руки не останавливаются, ворожат и вылавливают малёхонькие червоточинки. На крашенных в прошлом веке прилавках саблевидная, блестящая какой-то благородной патиной чехонь, янтарные подкопченные чебаки, ну и конечно таранка! Что может с ней сравниться? Только астраханская вобла. Из-под полы, только для своих приторговывают донской селедкой. А вяленый рыбец, один в один, с прозрачными спинками! Заверни его в сто газет, и он всё изгваздает жиром. Люблю его под картошку, с водкой. Но не с пивом. Слишком под пиво жирный! Не на наш вкус. В траве, как в засаде, хищно ощерившиеся пятнистые щуки из камышовых заводей. Наша соседка Раиса Иосифовна всегда угощала нас гефилте фиш из щуки. Это вещь скажу я! Но сегодня мы гордо проходим мимо, так как, ни денег, ни мужества, и тем более терпения на такое шикарное блюдо не хватает.

А вот огромная деревянная бочка громоздится на прилавке. Её за сто метров видно. Нет! Даже не бочка, а бочище! А сверху на крышке, как приклеенное - большое мочёное яблоко. Круглый год на этом месте торгуют мочеными яблоками. На этом пятачке, ближе к Буденновскому, по осени, да и зимой прохаживаются мощные тётки в фуфайках и пуховых платках. Помните таких? Нет? Вместо пулеметных лент перепоясаны вязанками сушеных грибов. И все продавщицы как на подбор! Может, из какой секты они или монастыря?

Базарный люд колоритный. Только портреты писать. У меня такое чувство, что многие здесь родились и здесь же умрут. Не выходя за территорию. Засмотрелись на старого азербайджанца. Он выкладывал пирамиду из яблок. Выберет из ящика краснобокое, рассмотрит со всех сторон, языком поцокает, и тряпкой натирает. Крутит и натирает до блеска. И только потом аккуратно его в пирамиду вкладывает. Красивой стороной ко мне – к покупателю. Всё - надо бежать. Дел еще невпроворот!

Последнее утро апреля, а жара уже накрыла город. Пыльный, понурый трамвай полз с надрывом. Шатаясь на поворотах и тяжело вздыхая на подъеме. Точь-в-точь, как старая лошадь старьевщика дяди Миши. Кобыла Соня оживала только на пару-тройку секунд, когда он своим поставленным голосом орал: «Тряпки! Тряпки! Тряпки давай!». Мы слышали его мощный рёв за три квартала и бежали в сарай, чтобы тайком стащить истлевшую тужурку или дедову шинель, и получить взамен заветную глиняную свистульку.
Я и сейчас верю, что если бы его повстречал Шаляпин – может и не позавидовал, может в трактир не свел, но целковый точно бы отвалил. А то и два!
Заезжий режиссер силами местной самодеятельности ставил в ДК оперу. И дяде Мише дали роль лакея. На сцене его никто не узнал. В парике, камзоле, да еще и белых чулочках. Музыка проиграла раз, потом еще раз. Уже было слышно, как из суфлерской не шептал, а в полный голос вопил режиссер. А он все стоял и стоял, как вкопанный – красный с дребезжащим графином на разносе. Потом сделал нерешительно шаг, второй и проорал ну явно не по тексту: «Тряпки! Тряпки! Тря-я-я-пки да-вай!»
Люстры звенели и пересмеивались, а народ сползал с кресел. Оцепенение сняло как рукой. Зал оживился. Проснулся директор содового завода, подскочил и стал хлопать, оглядываясь на зрителей и требуя поддержки. Короче, дядя Миша сполна получил свою порцию аплодисментов. А режиссер на «бис» так и не вышел и после премьеры незаметно уволился.

Тетка Галя сидела на лавочке и бурно обсуждала оперу. К ней прислушивались. Дальний родственник был министром культуры, и один раз она даже была у него в гостях. Болтала потом, что котлеты на второй день министры не едят, а собакам выбрасывают. И дали ей контрамарку в Большой театр, наверно чтобы дома не маячила и чужие котлеты не считала. Соседки молчали, и со специалистом по операм не спорили. А она жестко и как бы по делу критиковала постановку:
- У Люськи из второго цеха, голос как в жопе волос! Тонок и нечист! И туда же! Примадонна!
– А за что её взяли? – бесхитростно спросила самая молодая – невестка Фроловых.
- Знамо за что! – через шелупень гарбузных семечек процедила тетка Галя и загадочно обвела взглядом худсовет. Я не дождался конца заседания, тренькнул звонком и умчался на велике по своим пацанским делам.

А, нет! Это не я тренькнул, а наш трамвай увидел конечную остановку, вышел на финишную прямую, заголосил и рванул из последних сил.
Младшего в охапку и домой. Быстро таз. Тряпку мокрую. Спустили зверей в погреб, замерли и слушаем. Раки нас не видят и дружно перешёптываются. Ш-ш-ш! Темно и прохладно. Самая подходящая атмосфера для них.
- Туфли одевай новые! – приказывает Натаха.
- Ага! Аж два раза! Я в новых не пойду! Знаешь, что раньше слуги обувь и сапоги разнашивали? – пытаюсь перехватить инициативу.
Ей лень ругаться: «Ну и иди, как шаромыжник! Тоже ещё барин нашелся! Разнашивать ему!»

Первомайская демонстрация прошла нормально. Как всегда. Весело. С баяном и по сто грамм от начальника цеха. Профорг Аркаша ждал в условленном месте. Картинка радостного закидывания флагов и транспарантов в машину напоминала воинов освободителей швыряющих немецкие знамена и штандарты к подножию Мавзолея. Правда, про это никому не рассказываю. Ибо крамола!
А Аркаша тем временем командует: - «Членов направо бросайте! Направо я сказал!» Это он без должного уважения и по наивности портреты членов Политбюро так обзывает! Ох, не слышит Михаил Андреевич – начальник первого отдела. Ох, не слышит! Досталось бы и мне Аркаше!
- Степан Юрьевич! Ты с нами? Рубль давай! – ребята с участка по традиции отмечают Первомай в парке.
- Нет! – сопротивляюсь и для убедительности машу головой – к нам гости приходят.
- Ну как знаешь! – толпа уходит в сторону красного от кумача парка, а я бегу домой. К своим. К ракам.
Детвора инструкцию выполнила. Кастрюля на печке. Вода закипает.
Командую старшему: - Антон! Дуй за раками!
Так – на десять штук по ложке соли, считай десять. Десять морковок и десять луковиц. Лаврушку. Прошлогодний укроп. Кажется всё. Про перец забыл! Жалобный вой из ванной. Бежим. Наша кошка и Наташкина любимица Лорка, решила проверить, кто это шевелится в тазу. Вот один клешней ей в лапу и вцепился. Лорка задом к двери пятится и орёт как скаженная. Мы ржём. Натаха в крик – «Отцепляйте вашего рака!»
Пока она горе своё горькое успокаивала, мы раков еще раз проверили, под струей воды каждого вымыли, прикинувшихся дохлыми, оживили… и в кастрюлю. Пошёл. Пошёл запах по кухне. Время? Ух, ты! Два уже! Давай, Антон, на веранду снесем. Пусть остывают.
( Продолжение следует)

[Yo-moYo]

nomados, здравствуйте!
Каждый раз Ваши рассказы читаю и языком наслаждаюсь.
Ваша проза гремит, дымит, вкусно пахнет, ругается, мирится и оставляет
острое желание перечитывать себя еще много-много раз - так в ней кипит жизнь!
Потрясающе пишете, честное слово.

[Yo-moYo]

Сообщение от nomados Yo-moYo, Ждем борщ... вместе с равином

Ой! Борщ слопали, кастрюльку вылизали.
А спасибо Вам не сказали... Беда.
Огромное спасибо Вам за рецепт!

И про равина забыла я совсем.
Сейчас мигом исправлюсь.