[Апрель]

Иосиф Яковлевич Левитас И СЕРЬЕЗНО И КУРЬЕЗНО
ФИЛАТЕЛИСТИЧЕСКИЙ КАЛЕЙДОСКОП
ЭТОТ УДИВИТЕЛЬНЫЙ, УДИВИТЕЛЬНЫЙ, УДИВИТЕЛЬНЫЙ МИР ПОЧТОВЫХ МАРОК
Он поистине удивителен — мир марок. В нем отражается вся жизнь человечества, его история и современность, окружающая среда, достижения науки, культуры и искусства. Марка давно перестала служить только знаком почтовой оплаты. Постоянно расширяются ее функции, что дало основание Георгию Димитрову назвать почтовую миниатюру «визитной карточкой страны, достойно представляющей ее перед всем миром».
Марки стали свидетелями эпохи. Они могут рассказать очень много любознательным людям. Для большинства филателистов привычной необходимостью становится стремление побольше узнать о событиях, фактах, жизни и деятельности людей, сюжетах произведений искусства, изображенных на почтовых марках.
В поисках этих сведений филателисты, конечно, обращаются не только к филателистической литературе. Ей одной взять на себя такой труд не под силу, она не в состоянии заменить миллионы томов художественных, научных книг. Филателистические издания помогут получить первичные, основные сведения о сюжетах почтовых марок, а расширить и углубить понимание предмета филателист может, лишь черпая знания из необъятной сокровищницы, хранящейся на многокилометровых полках библиотек.
Филателия занимательна уже по своей сущности, как одно из самых распространенных увлечений. О ней написано много книг. Есть ли необходимость еще и в отдельной книге по «занимательной филателии»? Думаем, что да. В летописи филателии немало забавных происшествий, курьезов, анекдотических случаев. Интересны истории создания и судьбы некоторых марок. Немало на марках и ошибок — забавных и печальных, случайных и умышленных. В предлагаемой книге собрана только незначительная часть такого материала.
Чтобы хоть немного расширить подобные сведения во втором издании, автор исключил материал, который, как представляется, более известен части читателей, и заменил его менее известными страничками из истории филателии. С этой же целью опущена и вся третья часть первого издания под заглавием «Поиграем, подумаем, вспомним».
К сожалению, и во втором издании, так же как и в первом, пришлось отказаться от рассказа о многих забавных и курьезных случаях, событиях и происшествиях, которыми полна история почты, — предусмотренный объем издания не оставил для этого места.
Умышленно обойдены занимательные эпизоды с поисками и находками различных уникумов и раритетов типа «Красной Гвианы», «Голубого Маврикия» и им подобных. Во-первых, потому, что о таких марках написано уже более чем достаточно. Статей в журналах и газетах не счесть, «имя им — легион». Пишут о них не только филателисты, но и те, кто далек от филателии. История и судьба таких марок обросли легендами, нередко рожденными лишь неуемной фантазией.
Во-вторых, очень многие из пишущих, не будучи филателистами, настойчиво подчеркивают астрономические цены таких марок, скрупулезно перечисляя, кому и за сколько они были проданы. Такое муссирование коммерческих подробностей создает у несведущего читателя превратное представление о филателистах как об обладателях несметных сокровищ, этаких «подпольных миллионерах Корейко». Однако же марки, против которых в каталогах стоят цифры с рядом нулей, недоступны большинству филателистов. Владельцы их — коронованные особы и мультимиллионеры — нередко хранят их в банковских сейфах скрытыми от посторонних глаз. Только некоторые из этих редчайших марок изредка экспонируются на крупнейших всемирных выставках. Ну и что из этого? Стоит ли расстраиваться? Миллионы филателистов, не исключая и «ветеранов», спокойно обходятся без раритетов. Их недоступность никак не влияет на преданность благородному увлечению. Настоящему, филателисту, скажем, фронтовое письмо, сложенное треугольником и прошедшее почту огненных лет Великой Отечественной войны, или, к примеру, марка, оцениваемая каталогом в 5 коп., но своим содержанием говорящая многое уму и сердцу, не менее дороги, чем миллионеру его надежно охраняемые уникумы.
В книге читатель не найдет ни общих филателистических, ни сколько-нибудь систематических сведений по истории почты и филателии, ни советов, как и какие марки собирать. Все это, при желании, можно почерпнуть из специальной литературы.
Автор обращается к сюжетам марок для того, чтобы познакомить читателя с некоторыми филателистическими подробностями, с интересными, как ему представляется, историями создания этих марок, связанными с ними не очень широко известными легендами и преданиями, поисками прототипов, курьезами и ошибками.
Это не учебник и не пособие по филателии, а, скорее, своего рода калейдоскоп, в котором сгруппированы серьезные и забавные рассказы о почтовых марках и филателии, филателистические были и небылицы.
Автор ничего не придумывал, не сочинял. Им собрана обширная филателистическая библиотека, насчитывающая сотни книг и тысячи журналов, изданных за последние 50 лет у нас и за рубежом; солидное дополнение к ней представляют десятки тематических папок, содержащих вырезки по тем или иным темам. Этого достаточно не для одной книги…
Правда, обилие материала создает и определенные трудности: невозможно ссылаться всякий раз на источники. Например, в одном из номеров журнала помещена интересная история о гватемальской марке с птицей кетцаль. Сослаться? Затем обнаруживаешь эту историю в книге Иржи Новачека «Зубцованный клад», но оказывается, что еще раньше об этом писал Бернт Каргер-Деккер в книге «История и истории в письмах и почтовых марках», а задолго до него о птице рассказывал Руд. Бершадский в книге «О чем рассказывают марки»; затем узнаешь, что какие-то сведения о данном предмете предлагали некогда филателистические журналы, выходившие во Франции и Швейцарии. Ничего не остается иного, как прибегнуть к известной формуле: «по материалам советской и зарубежной печати». Автор так и поступал: найдя несколько источников, сопоставлял их, устранял неточности и разночтения, отбирал самое интересное и существенное, стилистически обрабатывал, добавлял известные ему, благодаря многолетнему увлечению филателией и многочисленным контактам с коллегами, подробности и детали, превращая материал, таким образом, в небольшие, сжатые и целостные рассказы, иногда даже миниатюрные эссе, органически входящие в ткань повествования данной книги.
Работая над ней, автор преследовал цель показать читателям все притягательное очарование филателии, всю многоликость мира, отражаемого в этом своеобразном зеркале, и при этом немного позабавить их курьезными историями. Им и судить, насколько это удалось.
К сожалению, по техническим причинам второе издание иллюстрировано не многоцветными, а черно-белыми репродукциями филателистических материалов. Поэтому некоторые важные детали иногда трудно различить. Если у читателей есть в коллекции эти материалы, то лучше, конечно, рассмотреть описываемые детали рисунков, текстов и т. д. на подлинниках.
Следует еще заметить, что названия государств, выпускавших марки, приведены такими, какими они были в год выпуска соответствующих марок.

[Апрель]

ЧАСТЬ I. Странички истории
Глава 1. НОВОЕ ВРЕМЯ — НОВЫЕ МАРКИ
ПЕРВЫЕ РЕВОЛЮЦИОННЫЕ МАРКИ СОВЕТСКОЙ РОССИИ
Вскоре после победы Октября возникла необходимость заменить однообразные марки дореволюционной России, подавляющее большинство которых повторяло изображение двуглавого орла, марками, несущими новые революционные символы. Время было трудное, встали задачи и поважнее, и почта некоторое время продолжала использовать старые марки.
22 мая 1918 г. народный комиссар почт и телеграфов Вадим Николаевич Подбельский утвердил пробные оттиски двух революционных марок. 12 октября в газете «Известия» было опубликовано, что с 25 октября по старому стилю ко дню торжеств завоевания рабоче-крестьянской власти поступают в обращение новые революционные почтовые марки стоимостью 35 и 70 коп. с рисунком «Рука с мечом, разрубающим цепь».
Символика этих марок лаконична и выразительна: на фоне восходящего солнца свободы могучая рука сжимает рукоять меча, с силой опускаемого на цепь (рис. 1).

[Апрель]

Автором рисунков марок был известный художник-график, создатель многих марок дореволюционной России Рихард Германович
Зарриньш — технический и художественный директор ЭЗГБ (экспедиции заготовления государственных бумаг). Гравером был отличный мастер своего дела П. С. Ксидиас.
К моменту выхода марок в обращение почтовые тарифы изменились и потребовались марки других номиналов. Кроме того, в 1919–1921 гг. в Республике Советов, впервые в истории мировой почты, вообще была отменена оплата простой внутренней и международной корреспонденции. Это ограничило обращение первых революционных марок, поэтому гашеные экземпляры, особенно на письмах, и встречаются значительно реже чистых.
С апреля 1921 г. марки были изъяты из обращения. Однако их ожидала интересная судьба. Немногие марки в мире могут «похвалиться» таким разнообразием надпечаток и способов применения, как первые революционные марки. С 1922 по 1923 гг. на них несколько раз делались надпечатки, превращавшие их то в почтово-благотворительные марки, половина дохода от продажи которых шла в фонд помощи голодающему населению Поволжья (1922 г.), то в «разрешительные» марки, которые применялись для оплаты специального сбора при филателистическом обмене с заграницей, то в первые советские доплатные марки (см. рис. 1)[1].
Наконец, первые советские марки едва не стали…деньгами. В 1919 г. предполагалось выпустить марки-деньги для замены недостающей разменной монеты, как это уже делалось в 1915–1917 гг. Были сделаны пробные оттиски на фабрике Гознак. Для них снова использовали первый революционный выпуск марок. Правда, марки-деньги не были выпущены, но пробные экземпляры можно увидеть в коллекциях некоторых филателистов.
Филателистическая судьба первых советских марок несколько необычна. Дело в том, что эскизы этих марок были сделаны Р. Зарриньшем еще в апреле — мае 1917 г. при Временном правительстве. Однако они так и не были выпущены. Власть Временного правительства была недолгой. Ему было не до марок. Поэтому они и были изданы Наркомпочтелем к первой годовщине Октября.
Организованной филателии у нас тогда не было, информация была недостаточной, и в ряде советских и зарубежных филателистических публикаций стали ошибочно называть эти марки «выпуском Керенского», хотя каталог «Цумштейн» называл их одно время «большевистскими».
Ошибка получила широкое распространение. Это заблуждение удерживалось более 40 лет. Первыми советскими марками стали считать марки выпуска 1921 г. Дело дошло до того, что в 1946 г. советская почта отметила выпуском трех марок и трех блоков 25-летний юбилей советской почтовой марки, а в 1961 г., также ошибочно, серией из четырех марок был отмечен 40-летний юбилей.
Только во 2-й половине 60-х гг. известные советские филателисты-исследователи П. Мазур, Ю. Парменов и В. Карлинский, подняв в архивах официальные документы и исследовав по штемпелям обращение марок, неопровержимо доказали, что марки «Рука с мечом, разрубающим цепь» являются первыми революционными марками Советской России. С тех пор они заняли по праву принадлежащее им первое место среди советских марок во всех отечественных и зарубежных каталогах.

[Апрель]

ОСВОБОЖДЕННЫЙ ПРОЛЕТАРИЙ
Уже говорилось, что в первые годы Советской власти хозяйственные трудности, не давали возможности наладить систематический выпуск почтовых марок. Для нужд почтового обращения использовались марки дореволюционной России, в том числе почтово-благотворительные, сберегательные и контрольные. Некоторые из стандартных дореволюционных марок печатались повторными тиражами.
После окончания гражданской войны появилась возможность выпускать оригинальные советские почтовые марки.
В августе — сентябре 1921 г. увидела свет серия марок, отражающих революционные преобразования в стране. На одной из них изображена эмблема Советского государства — Серп и Молот. На другой (рис. 2) — символы труда рабочего: молот, кузнечные клещи и наковальня. Еще одна марка символизирует крестьянский труд: мы видим косу, плуг и связку снопов. Продолжением серии явилась марка с символами науки и искусства — книгой, ретортой и лирой. Впервые на этих марках появилось название Советского государства — РСФСР.

Рис. 2
Но наибольшее впечатление производит марка номиналом 40 руб. с аллегорическим рисунком, которому автор дал название «Освобожденный пролетарий». Рисунок для нее был выполнен талантливым петроградским художником Михаилом Илларионовичем Антоновым, гравером был П. С. Ксидиас. На марке очень выразительно изображен пролетарий, вооруженный мечом, — он поверг дракона, олицетворяющего силы угнетения. Перед пролетарием открывается освещенный солнцем путь из темницы к свободе, к новой жизни (см. рис. 2).

[Апрель]

ПЯТИЛЕТИЕ ОКТЯБРЯ
Начало 20-х гг. у нас отмечено несколькими специальными выпусками марок. Марки выполняли не только почтовые и пропагандистские функции, но и помогали преодолевать последствия неурожая в некоторых районах страны: часть средств от продажи таких почтово-благотворительных марок направлялась на борьбу с голодом. В стране уполномоченным Центральной Комиссии ВЦИК по ликвидации последствий голода Ф. Г. Чучиным был организован сбор почтовых марок, которые продавались за границей. На вырученные деньги закупалось продовольствие для голодающих. Большую помощь в этом оказывал выдающийся полярный исследователь Фритьоф Нансен. Описание этих марок заняло бы слишком много места. Их история достаточно подробно освещена в советской филателистической литературе, и заинтересовавшийся читатель сумеет с ней познакомиться. Остановимся лишь на одной серии, с которой началась работа в области марочной графики выдающегося мастера почтовой миниатюры Ивана Ивановича Дубасова.
Шел 1922 г. В Москву вернулся демобилизованный по болезни красный командир Иван Дубасов. Перед первой мировой войной он окончил Строгановское (в настоящее время Московское художественно-промышленное) училище и стал художником по эмали.
Страна с трудом преодолевала последствия разрухи. Дубасов настойчиво ищет работу, но найти не может — безработица. Однажды в газете «Известия» он увидел объявление о конкурсе на рисунок почтовой марки в честь 5-летнего юбилея Октября. В условиях конкурса говорилось: «Марка должна по своему характеру и замыслу быть знаком, выражающим идею РСФСР, и выявить свое юбилейное значение».
И. И. Дубасов решил попытать счастья. Прежде он марок не рисовал, но помог опыт работы над эмалевыми миниатюрами. Не было красок, и художник создает свой проект на листе серой бумаги, рисуя раствором марганцовки.
И вот рисунок марки под девизом: «1917–1922» отправлен вместе с фамилией и адресом автора. Остается ждать… Читатель уже догадался, что новичка ожидал успех? Да, из 222 рисунков, присланных на конкурс, жюри отобрало для детального рассмотрения 36, из них 10 были признаны удовлетворяющими условиям конкурса, но только рисунку под названным выше девизом была присуждена первая премия. Когда вскрыли конверт, выяснилось, что автор никому из членов жюри не известен. После победы в конкурсе и выхода марки Иван Иванович Дубасов навсегда связал свое творчество с марочной графикой. Вскоре он стал художником Московской печатной фабрики Гознака, из цехов которой выходят почти все советские марки, затем становится главным художником этой фабрики. За 50 лет работы И. И. Дубасов создал более 100 оригиналов советских марок, по праву являющихся украшением альбомов миллионов филателистов и принесших ему заслуженную славу.
Уже первая убеждает нас, что победа И. И. Дубасова была, безусловно, заслуженной. От марок, представленных другими художниками (а среди них был и известный в то время художник Н. Б… Альтман), марка Дубасова отличается особой выразительностью (рис. 3). Скупыми средствами она прекрасно передает величие темы. На марке рабочий высекает в граните юбилейную дату. Без лишних деталей, все лаконично, строго и в то же время торжественно.Рис. 3
По этому рисунку в ноябре 1922 г. вышла пятимарочная серия, отметившая пятилетний юбилей Великого Октября.

[Апрель]

НАЧАЛО ФИЛАТЕЛИСТИЧЕСКОЙ ЛЕНИНИАНЫ
В странах Европы, Азии, Африки и Америки издано около 1000 марок и блоков, много художественных маркированных конвертов и почтовых карточек, штемпелей, посвященных В. И. Ленину. Сотнями миллионов экземпляров они разошлись по всему земному шару.
Коллекционирование этих почтовых миниатюр приобрело огромную популярность. Многими филателистами у нас и за рубежом разработаны и оформлены интересные тематические коллекции, посвященные жизни и революционной деятельности В. И. Ленина.
Коллекции Ленинианы, построенные по тематическому принципу, обычно начинаются с марок, посвященных детским и юношеским годам Владимира Ульянова, но хронологически открывают филателистическую Лениниану траурные марки, вышедшие в дни, когда страна прощалась с Ильичом. Это были первые официально изданные марки с портретом В. И. Ленина. Мы к ним еще вернемся, но сначала расскажем о марках — предшественницах филателистической Ленинианы.
В 1921 г. Наркомпочтель РСФСР готовил марку с портретом В. И. Ленина. Предполагалось выпустить марку номиналом 100 руб., напечатав ее сложным, но очень эффективным способом меццо-тинто («черная манера»). Это гравюра на металле, предназначенная для глубокой печати и отличающаяся от обычной металлографии глубиной и бархатистостью тона, богатством и тонкостью передачи светотеневых эффектов. Но в то время на фабрике заготовления государственных бумаг не было оборудования для печатания марок этим способом. Наркомпочтель и Гознак передали заказ на печатание проекта марок 16-й типографии Мосполиграфа.
Проект изготовлялся под руководством иностранного специалиста Видемана, переведенного незадолго до этого в Гознак из Иркутска. Однако мастер Видеман был не только опытным полиграфистом, но и филателистом. Как указывалось в статье «История двух эссе»[2], опубликованной в журнале «Советский филателист» № 4 (81) за 1928 г., собираясь уезжать к себе на родину, Видеман решил заработать на проекте. С этой целью он присвоил несколько печатных проб (проектов) из тех, которые впоследствии были переданы Гознаком на утверждение Наркомпочтелю, и более того, сделал и второй проект, который даже не передавался Гознаку.
Однако марки с портретом В. И. Ленина даже по первому проекту выпущены не были. Всем хорошо известна необычайная скромность Владимира Ильича: он не любил, чтобы о нем писали, печатали его портреты. Как сообщал тогда московский корреспондент газеты «Нью-Йорк тайме», когда В. И. Ленину показали пробные оттиски марок с его портретом, он сердито сказал: «Вы думаете, что мне, как раньше царю, хочется иметь свое изображение на марках Российской Республики?». По настоянию В. И. Ленина, все эссе вместе с изготовленными клише были уничтожены. Все, кроме присвоенных Видеманом. Он все же увез несколько экземпляров за границу. Там он продал вывезенные эссе, причем оба вида по одному экземпляру попали в коллекцию известного филателиста Карла Шарфенберга. В 1928 г. Шарфенберг решил продать в Нью-Йорке свою специализированную коллекцию русских и советских почтовых марок, но не сошелся в цене с торговцем. Вынужденный срочно вернуться в Европу и нуждаясь в деньгах, он заложил свою коллекцию, а когда захотел ее выкупить, срок заклада уже истек. Коллекция перешла в собственность одной филателистической фирмы, и дальнейшая судьба неизданных предшественниц филателистической Ленинианы — неизвестна.
Требование В. И. Ленина было выполнено работниками Гознака настолько добросовестно, что ни в архивах Гознака, ни в Ленинградском музее связи СССР им. А. С. Попова не сохранилось ни оригинала, ни пробных оттисков этих марок. До сих пор не удалось выяснить, кто из художников создавал оригинал, какой портрет В. И. Ленина был использован, в каких цветах делались оттиски.
К концу 1921 — началу 1922 гг. относится и другая история ленинских «марок». Слово взято в кавычки потому, что предыдущие марки, хотя и не были выпущены в обращение, но готовились почтовой администрацией, и их можно с полным правом называть предшественницами ленинских марок, а «марки», о которых пойдет речь, «издавались» частным лицом, да еще и в другой стране. Такие марки принято называть фантастическими, а еще точнее, спекулятивными.
Да, история филателии знает и такое. Интерес к Советской России во всем мире был огромен. Однако зарубежные филателисты мало знали о советских почтовых марках. Хотя в августе 1921 г. и вышла интересная серия с аллегорией «Освобожденный пролетарий», о которой уже говорилось, но до многих стран советские марки тогда еще не успели дойти.
Этим решил воспользоваться предприимчивый делец Марко Фонтано, который прикрывался ширмой Товарищества Итальянской филателии в Венеции. Еще до этого он выпустил фантастическую серию «марок», известную под названием «Одесский помгол». Фальшивка была разоблачена во втором номере журнала «Советский филателист» за 1922 г., а в третьем — четвертом номерах редактор журнала Ф. Г. Чучин был вынужден снова обличать ловкого фальсификатора. Стремясь нажиться на интересе к советским маркам, Марко Фонтано пустил на филателистический рынок серию из семи разных марок номиналами от 2500 до 450 000 руб., на которых были изображены эмблема «Серп и Молот», рабочий, крестьянин, красноармеец; на марке в 150 000 руб. воспроизведен портрет В. И. Ленина, 450 000 руб. — Л. Д. Троцкого и 300 000 руб. — Г. Е. Зиновьева.
В этой же статье, которая называется «Спекуляция на революции в РСФСР», Ф. Г. Чучин говорит о художественных «достоинствах» фальшивок: «… эта грубая подделка будет ясна и без нашего разоблачения: модернизированные фигуры рабочего, крестьянина и красноармейца, вытянутые в волосок и страдающие параличом всего тела, не имеют в себе и тени намека на русскую действительность и современное русское искусство, — в этом можно убедиться хотя бы путем сравнения этих фигур с таковыми на русских действительных почтовых марках, помещенных нами в отделе новостей этого номера (рабочий и красноармеец), а тов. Ленин не раз журил своих услужливых друзей за попытки изобразить портреты вождей на марках, отмахиваясь обеими руками от навязываемой ему популярности и категорически воспрещая это делать кому бы то ни было». Действительно, одного взгляда на эти «марки» достаточно, чтобы убедиться, что их рисунки не выдерживают никакой критики.
Статья была напечатана в журнале на русском и немецком языках, но пока эти сведения дошли до филателистов стран Европы и Америки, спекулянт Марко Фонта но успел изрядно «погреть» руки.
Вернемся, однако, к первым официально изданным ленинским маркам. Читатели знают, что это были траурные марки. В дни народной печали по решению Советского правительства Коллегия Наркомпочтеля постановила издать серию марок для увековечения памяти Владимира Ильича. Создание оригинала было поручено И. И. Дубасову, уже работавшему тогда в Гознаке. Работа была чрезвычайно ответственная, а времени — в обрез (оставалось меньше одного дня). Художник остановился на одной из фотографий В. И. Ленина, сделанных известным мастером этого дела Петром Адольфовичем Оцупом 16 октября 1918 г. в рабочем кабинете Ильича. П. А. Оцуп сделал в тот день не менее 11 фотографий Ленина. Одну из них и выбрал И. И. Дубасов. Это замечательный портрет. Свет выделяет форму большого ленинского лба и делает лицо очень выразительным. Дубасов уже раньше использовал этот портрет, рисуя иллюстрацию для журнала «Крестьянка».
Сжатые сроки требовали, чтобы проект марки был лаконичен, прост и в то же время было необходимо придать изображению траурность, торжественность и монументальность. И. И. Дубасов остановился на силуэтной передаче портрета и подготовил проект в черно-сером цвете. Художник блестяще справился с задачей и в срок представил работу на утверждение.
Марку дважды коллегиально утверждали в НКПиТ (Наркомпочтеле) и 25 января в 16 часов утвердили фотографию с дубасовского рисунка, уменьшенную до размеров марки; тогда же были добавлены слова «Почта СССР» и введена красная рамка, чтобы миниатюра не создавала впечатление безнадежности. Номиналы 3, 6, 12 и 20 коп. золотом соответствовали тарифам, введенным с октября 1923 г. Окончательный текст на марках был написан художником Гознака В. Куприяновым.
Дубасов доработал рисунок и рамку. Печатная форма одиночной марки была готова 26 января. В тот же день изготовили первые пробные оттиски (эссе) на той же бумаге, которая предназначалась для печатания всего тиража. Один из этих печатных проектов 6-копеечной марки на листке бумаги размером 75 X 111 мм был представлен на окончательное утверждение заместителю наркома почт и телеграфов А. Мусатову. Этот листок хранится во втором альбоме коллекции печатных проектов Государственной коллекции знаков почтовой оплаты Музея связи СССР им. А. Попова в Ленинграде. На поле листка есть надпись: «Утверждаю. А. Мусатов, 26.1.24 20.00 м».
Планировалось выпустить марки в обращение 28 января, но полиграфисты, понимая срочность и важность работы, выполнили ее менее чем за сутки, и уже в 16 часов 27 января, в день похорон В. И. Ленина, первые траурные марки поступили в обращение в Москве; одновременно началась рассылка марок на места. Ввиду срочности первый тираж не перфорировался и был оставлен беззубцовым (рис. 4).