Показать сообщение отдельно
Старый 31.03.2011, 21:00 #27
Заблокирован
_
 
Регистрация: 22.03.2009
Сообщений: 1,354
Репутация: 2122
По умолчанию Продолжение статьи

Довольный подтверждением своих предположений и насладившись созерцанием кубков, я лишь из педантизма стал осматривать центр зала, где сквозь стекла витрин просвечивала серебряная посуда.

Но у первой же витрины, расположенной у торцевой стены зала, я застыл, как охотничья собака над горячим следом. Там располагалось что-то вроде шкатулки на подставке из серебряного "коралла" с точной имитацией (не удивлюсь, если узнаю, что они были отлиты в формы, снятые с настоящих ракушек) Туррителлы, Пектены, Оливы и Пурпуры, Кардиумы и Тривии. Да и сама шкатулка была выполнена в виде раковины двустворчатого моллюска Венус, створки которого шарнирно соединялись. Целая коллекция!

Ну уж тут я начал буквально обнюхивать каждую витрину. И добыча не заставила себя долго ждать. Вот пепельница из серебра - опять в виде раковины Пектена (Франция, XVIII в.). Вот столовый прибор для специй весьма внушительных размеров -"Пладеменаж" - из серебра, хрусталя. По углам - опять изображения Пектенов из серебра (Франция, Париж, работа Клода Баллена Младшего, около 1727 г.).

Обилие находок меня - с одной стороны - потрясло и воодушевило, а с другой, - заставило задуматься, почему в XVI-XVIII вв. раковины с такой силой завладели воображением ювелиров, что они без них буквально не могли обойтись. Ведь экспозиции Эрмитажа или Оружейной Палаты - не что-то из ряда вон выходящее! Я полагал: нечто подобное обнаружится и в других музеях. И действительно, позднее в мои руки попала книга "Грюнес Гевельбе" о сокровищнице саксонских курфюрстов "Зеленые Своды". Она возникла ещё в конце XVI в. как часть Кунсткамеры, основанной курфюрстом Августом в Дрездене. Сама сокровищница стала функционировать с 1723/24 гг., когда в помещении "Зеленые Своды" были выставлены драгоценные предметы. И, конечно, она не смогла обойтись без раковин, жемчуга, изделий из них. Особенно впечатляет обширная коллекция фигурок из так называемого жемчуга-барокко (жемчужин причудливой формы), с использованием золота, драгоценных камней и эмали.

И там же - целое собрание кубков, аналогичных эрмитажным. Для их изготовления тоже послужили раковины Наутилуса и Турбо мармореуса, которые в ювелирных мастерских Нюрнберга и Лейпцига мастера начала все того же XVII в. превратили в драгоценные кубки.

Три кубка с Наутилусами и один из Турбо мармореуса - буквально родные братья эрмитажным. Но здесь же есть кубки из Наутилуса "Петух и курица", "Пеликан", а ещё через страницу я нашел изображения трех кубков из Турбо в виде нереиды, единорога и морского коня.
Интересно, что кубки из Оружейной Палаты тоже нюрнбергской работы. Они выполнены руками мастера Х. Ямницера. Наверняка родственника Б. Ямницера - соавтора трех кубков из саксонской сокровищницы.

А летом 1994 г. в Гессише Музеум города Дармштадт (земля Гессен, Германия) я увидел ещё один кубок из Турбо мармореуса, на подножии которого была прикреплена раковина поменьше, вероятно Турбо аргиростомус. Кубок был выполнен мастером Ф. Хилдебрандом, тоже из Нюрнберга, примерно в 1600 г. И, наконец, тогда же, в средневековом замке-музее небольшого, очень красивого баварского городка Ашаффенбург мне попался серебряный кубок с Наутилусом, изготовленный в городе Ауэрбах в XVIII в.

Но все это было потом. А пока я застрял в Александровском зале, не в силах оторваться от этого ракушечного изобилия.

Я не искусствовед. Я не обладаю ни знаниями, ни достаточно полной информацией для сколько-нибудь уверенных выводов. Но вряд ли случайно, что примерно в одно время ювелирами Европы, и не только ювелирами, как вы увидите ниже, овладело буквально повальное увлечение ракушками! Вряд ли случайно, что кубки из Наутилусов, хранящиеся в немецких и наших музеях, вышли из мастерских Нюрнберга, Аугсбурга, Ауэрбаха и Лейпцига, что похожие кубки делали в Антверпене и в Испании. А французские и английские ювелиры изощрялись в передаче разнообразия форм раковин в своих серебряных изделиях.

И я, простой поклонник искусства и коллекционер ракушек, прекрасно себе представляю то восхищение, которым встретили немецкие, французские, английские, голландские, испанские мастера экзотические раковины из заморских стран. И, мысля в своей системе образов, они представили, какие замечательные┘ну, например, кубки могут из них получиться! Как прекрасно заиграет перламутр в объятьях причудливо обвивающих раковины золота и серебра. Так, повторюсь, чудесное творение Природы и руки человеческие сотворили новое чудо.
Но, сказать по правде, тогда эти мысли ещё не приходили мне в голову в таком более или менее "организованном" виде. Было только удивление.

С ним я и пошел дальше анфиладами зал, выходящими своими окнами на Дворцовую площадь, затем - на Адмиралтейство, на Неву. Сменяли друг друга интерьеры, художники, скульптура┘
И, в конце концов, ноги принесли меня в Павильонный зал. Я потом прочитал, что его интерьеры, выполненные А.И. Штакеншнейдером, - классический пример эклектики. Я не специалист. Я созерцатель. Конечно, позднее, побывав в Мавритании, я не раз с усмешкой вспоминал Павильонный зал, т. к. его второе название -"Мавританский дворик". Но, упаси меня аллах осуждать или даже просто иронизировать по адресу архитектора, создавшего такую красоту!
Когда я в этот раз появился в Павильонном зале, мне прежде всего бросились в глаза так называемые "Фонтаны слез". Четыре таких фонтана, представляющие собой своеобразное переосмысление в духе стиля "рокайль" типичных персидских фонтанов, украшают зал. Вместо чаш, поддерживаемых пучками листьев или лепестками, на фоне коричневого мрамора эффектно выделяются беломраморные воспроизведения раковин все того же Пектена якобеуса - Гребешка Св. Якова.

Налюбовавшись и фонтанами, и всем остальным великолепием зала, я подошел к дверям, ведущим в Висячий сад, чтобы посмотреть, что же там, в саду, растёт. Но не дошел до них. Совершенно непроизвольно я бросил взгляд направо, да так и замер!

Там, у стены, стоял стол, украшенный флорентийской мозаикой, каких не так уж мало в Эрмитаже. Этот, видимо, так и предназначен был стоять у стены, т. к. задние ножки стола были обычные, деревянные, а передние - из бронзы, в виде крылатых сфинксов.

Сама мозаика называлась "Морское дно". На синем лазуритовом фоне среди кораллов и рассыпанных жемчугов были причудливо разбросаны десятки раковин морских моллюсков. У меня разбежались глаза! Забыв обо всем на свете, я вытащил записную книжку и начал перепись.

Всего я насчитал около 50 ракушек, среди которых, как минимум, сорок были изображены настолько точно, что их можно было определить до вида. Я не собираюсь их перечислять. Хочу лишь заметить, что это были довольно обычные представители малакофауны всех трех тропических океанов. Но их тривиальность с точки зрения коллекционера не умаляла их красоты.
Душеприказчик вне форума   Ответить с цитированием