[Vesper]

С искусством Александры Бриедис связан почти полувековой путь развития латышской профессиональной скульптуры. В ее творчестве нашли выражение наиболее сильные черты национального искусства.

Как и ее старшие коллеги — Т. Залькалн, К. Зале, К. Янсон, К. Земдега и Э. Мелдерис, — Бриедис стоит у истоков создания реалистической школы гранитной скульптуры.

— Гранит — неотъемлемая часть нашей природы,— говорит художница. Очевидно, поэтому он является одним из самых любимых скульптурных материалов латышских ваятелей, в том числе и моим. Обычно гранит принято считать материалом «величественных творений» — памятников... Корифей латышской скульптуры Теодор Залькалн назвал его «камнем бессмертия». Мне же думается, что гранит не лишен и нежности, что он может быть использован в скульптуре любого плана, в том числе и лирического.

Подтверждением сказанного могут служить гранитные скульптуры Бриедис, созданные в самые разные периоды ее творчества.

Почти сорок лет назад Александра Яновна создала свое первое произведение в латышском сером граните — «Девочка». При фронтальном положении фигуры со спокойно лежащими на коленях руками, наклоненная к левому плечу голова девочки и чуть приподнятые плечи выражают особую живость и лиричность.

Год спустя художница завершает одно из самых лучших монументально-декоративных произведений досоветского периода — «Звучание». В одухотворенной фигуре юноши с народным инструментом кокле ощущается сосредоточенность мысли, самоуглубленность.

Один из замечательных образцов парковой скульптуры Бриедис — двухметровая гранитная статуя «Дайна». Монолитность формы, композиционная устойчивость, подчеркнутая прямоугольным постаментом, певучая плавность линий, придающих силуэту ясность и четкость, — все эти неотъемлемые качества монументально-декоративного произведения продиктованы самой сущностью образа, его народным характером. Национальная самобытность памятника сказывается не только в выбранной теме, трактовке образа, но и в чувстве материала.

Начиная с 1947 года, Бриедис участвует в конкурсах проектов мемориального памятника народному поэту Латвии Яну Райнису, В. И. Ленину, создает гранитный монумент выдающемуся латышскому хирургу академику П. Страдыню.

Успешно использует Бриедис гранит, равно как и бронзу, в произведениях станковой скульптуры. Значительную дань отдает художница портрету («Скульптор Янис Бриедис», «Народный писатель А. Упитис», «П. Стучка», «Я. Райнис»). В обширной галерее скульптурных образов, созданных Бриедис, особое место занимает гранитное изваяние «Ленин-мечтатель» (1969).

— Неоднократно возвращаясь к образу Ильича, я стремилась выразить ту новую, существенную черту, которая особенно созвучна нашему времени, — говорит художница.

— Так родился в моем представлении образ «Ленина-мечтателя», воодушевленного великой думой преобразования общества, Ленина, зовущего человечество в прекрасное

будущее, к осуществлению светлых гуманистических идей...

Язык пластики этого произведения предельно скуп, крупные ритмы, лапидарные формы, косо усеченное основание усиливают динамичность силуэта головы. Тщательно выверенные объемы сочетаются с плотной энергичной лепкой. Однако, при всей своей лаконичности, модуляция форм сохраняет большую жизненность.

В 1968 году на республиканской выставке, а впоследствии и на всесоюзных и многих зарубежных выставках с успехом экспонируется трепетно-поэтическое произведение Бриедис — «Дождичек». Исполненный в темном полированном граните образ девочки удивительно лиричен.

Однако материал как таковой для Бриедис не является самоцелью. Прежде всего она стремится выразить содержание, передать всю теплоту и мягкую подвижность пластики. Этим объясняется характер моделировки скульптуры, обработки поверхности, что особенно заметно в таких работах, как «Пусть всегда будет солнце», «Купальщица», «Моя мама». Тема материнства, детские образы занимают в творчестве художницы самое видное место.

— Как правило, дети мне не позируют, — говорит Александра Яновна... — В своей модели я превыше всего ценю искренность и непосредственность. Позирующий же ребенок теряет эти качества.

Скульптор создал ряд детских портретов «Анците-помощница», «Портрет девочки», «Мара». Типичность этих образов не вызывает сомнения, между тем, зрителем они воспринимаются как портреты конкретных персонажей.

— По сути же они носят собирательный характер, объясняет Бриедис. — Как-то во время одной из поездок на Рижское взморье я наблюдала за пытливой, любознательной девочкой лет восьмидевяти. Так родился «Портрет девочки», хотя внешний облик ее далек от буквального сходства...

Дети Бриедис строят из песка города, мечтают стать мичуринцами, конструкторами, полеводами. Но это не просто жанровые сценки. Создавая образы детей «счастливой судьбы», Бриедис выступает и как страстный апологет мира, взывающий к самым гуманным чувствам людей, — «Мир», «Весна», «Мать-Родина».

По мнению Бриедис, актуальность не имеет ничего общего со злободневностью, явлением острой, но мимолетной важности. Она считает, что актуальность произведения — это прежде всего его живучесть, общечеловеческая значительность. Отсюда повышенная требовательность скульптора к себе, к своему творчеству.

— Я вполне согласна с известным французским киноартистом Морисом Шевалье, сказавшим, что единственным критерием для художника является его труд, — говорит Бриедис. — Поэтому как бы лестны ни были отзывы критики, они не способны продлить жизнь творению художника, если оно этого не заслуживает... Художник, в моем понимании, не род занятия, не профессия, а высший критерий мастерства, талант, способный на полную самоотдачу творческих сил...


Г. Карклинь 1975 г.