[TamaraS]

Щекатихина-Потоцкая Александра Васильевна (до конца 1930-х чаще писалась Щекотихина) (8.[по др. св. 19.15.1892, Александровск, Екатеринославской губ. - 23.10.1967, Ленинград) - живописец, художник театра, скульптор, фарфорист.
Родилась в семье русского купца-старовера Василия Григорьевича Щекотихина. Дед художницы, Григорий Васильевич, занимался иконописью и книжной миниатюрой, расписывал пасхальные яйца, бабушка по материнской линии слыла искусной вышивальщицей. Окончив в 1908 в Александровске гимназию, в которой рисование преподавал воспитанник Академии художеств Ф.Беляев, переехала в Петербург и поступила в Рисовальную школу Общества поощрения художеств, где ее учителями стали Я.Ционглинский, Н.Рерих, И.Билибин, В.Щуко. В 1910 получила малую серебряную медаль, в 1911 большую.
В 1910 была командирована на русский Север для ознакомления с памятниками старинного зодчества и народным крестьянским искусством, а в 1913-в Грецию, Италию и Францию; в течение нескольких лет занималась в Париже в Academic Ranson под руководством М.Дени, Ф.Валлотона и П.Серизье. Русские и французские наставники воспитали в ней мастера широкого диапазона. Она помогала Рериху в работе над росписями церкви Святого Духа в имении княгини М.Тенишевой в Смоленской губернии и над оформлением балета И.Стравинского "Весна священная" (1913) для антрепризы С.Дягилева. Испытывая несомненное влияние учителя, она обнаружила самобытность- созданные ею эскизы костюмов отличает от рериховских больший динамизм и экспрессия.
Театрально-декорационная живопись заняла заметное место в творчестве художницы 2-й половины 1910-х. Ею выполнены эскизы костюмов к весенней сказке А.Островского "Снегурочка" (театр Рейнике в Петербурге, 1916), к балету на музыку М.Мусоргского "Ночь на Лысой горе", к опере А.Рубинштейна "Демон", эскизы декораций и костюмов к опере Серова "Рогнеда" (театр С.Зимина в Москве, 1916) и к опере Н.Римского-Корсакова "Садко" (Петроградский Народный дом, 1920).
Параллельно художница занималась станковой живописью, станковой и журнальной графикой. В начале 1918 Щ.-П. была приглашена на Государственный фарфоровый завод, где сразу начала работу над эскизами росписей, а позже и над скульптурными формами. В искусство фарфора она принесла яркий, праздничный и одновременно драматичный мир фольклорных и иконописных образов, увиденных глазами художника, не чуждого авангарду 1910-1920-х. Мирискусническому стилизму и графической дисциплине художественного руководителя завода С.Чехонина она противопоставила свободу живописно-графического декора. Обобщенными, словно небрежно положенными пятнами, пространственными сдвигами, плясовым ритмом надписей она намеренно обостряла конфликт традиционных форм фарфоровой посуды и нового искусства. Наряду со сценами венчаний, застолий, плясок и забав в росписях художницы появились фигуры матросов, комиссаров, советская эмблематика и лозунги, что дает основание часть работ Щ.-П. назвать агитфарфором. Однако творчество художницы революционных лет неоднозначно. Несклонная к политическим
размышлениям, эмоционально она остро воспринимала диссонансы современности и, восхищаясь красотой народной стихии, одновременно отразила трагизм эпохи (блюдо "Страдания России", 1921).
Впервые выступив на выставке Мир искусства в 1916, Щ.-П. стала в 1922 его официальным членом. Она участвовала также в Первой государственной свободной выставке произведений искусств (Петроград, 1919), в Выставке произведений художников-членов Дома искусств (Петроград, 1921) ив Пятой выставке Общины художников (Петроград, 1922).
После смерти в 1920 мужа, юриста Николая Филипповича Потоцкого, с которым она прожила немногим более пяти лет, Щ.-П. с сыном Мстиславом поселилась в Доме искусств, на углу Невского и Мойки, где в голодные годы нашли пристанище многие литераторы и художники. Вскоре ее пригласил к себе обосновавшийся в Египте И.Билибин. Эти события жизни Щ.-П. отражены в романе О.Форш "Сумасшедший корабль". Уехав в Германию для ознакомления с Берлинской фарфоровой мануфактурой, Щ.-П. из командировки не вернулась и отправилась с сыном в Каир, где вышла за Билибина замуж. Летом 1924 семья совершила поездку в Сирию и Палестину, в 1925, после переселения в Александрию, - в Верхний Египет к Луксорскому храму. В многочисленных этюдах, выполненных маслом и в различных графических техниках, в росписях по фарфору художница тонко улавливала как особенности стилей прошлого, так и черты проникающего на Арабский Восток европеизма.
В августе 1925 Щ.-П. переехала с Билибиным в Париж, где они поселились на бульваре Пастера и работали в одной мастерской. Как и Билибин, Щ.-П. участвовала в 1927 в выставке Мира искусства в галерее Бернгеймамладшего, а в 1929 состоялась их совместная выставка в Амстердаме. Однако в творческих судьбах двух художников были и существенные различия.Щ.-П. оказалась менее связанной с кругами русской эмиграции и постоянно поддерживала отношения с Ленинградским фарфоровым заводом; в 1925 ее работы показывались в советском отделе Международной выставки декоративно-художественных искусств в Париже, где их отметили медалью, а в 1927 в составе коллекции Ленинградского завода - на Международной выставке художественной промышленности и декоративных искусств в Монце-Милане, неоднократно экспонировались они и на выставках в Ленинграде и Москве.
Одновременно художница органично вошла в художественную жизнь Франции. Щ.-П. были принята в Общество независимых художников, участвовала в выставках Осенних салонов и Салонов Тюильри- выполняла эскизы росписей фарфора для Национальной мануфактуры в Севре, эскизы тканей, модели спортивных костюмов и т.п., сотрудничала с парижскими издательствами. В ее работах ощущение Парижа, его джазовых ритмов, его художественного авангарда. На рубеже 1920-1930-х в пейзажах, натюрмортах, в росписях фарфора при всей их экспрессивности усиливалось внимание к натуре, стремление к жизнеподобию; в этом проявились характерные для искусства того времени неотрадиционалистские тенденции.
Вернувшись осенью 1936 вместе с Билибиным и сыном на родину, Щ.-П. была снова принята на Ленинградский арфоровый завод. Перейдя в росписях конца 1920-х от орнаментально-плоскостной к живописно-объемной трактовке зримого мира, она обратилась теперь к пластике. Опираясь на древнюю традицию, Щ.-П. уподобляет формы живой природы различным видам сосудов- масленки "Лимон" (1941) и "Перец" (1948), салатник "Карп" (1941), ликерный набор "Рябинка" (1945), графин с чарочками "Рыба", пепельница "Голубь" (1947) - это и не станковая скульптура, и не обычная посуда. Ее задача, как и декоративных статуэток, которые Щ.-П. создавала в эти же годы, вносить в повседневность праздник. Упругая сила словно вздувшихся изнутри форм, игра бликов света, яркие краски и золото, включенные в живописную фактуру поверхности, создают эффектное зрелище.
B отличие от Билибина Щ.-П. удалось пережить ленинградскую блокаду. Во время войны она обращалась к темам героического прошлого России в темперной живописи, в мелкой пластике, в росписях по фарфору, в 1942 участвовала в Выставке работ ленинградских художников в Москве, в 1944 в связи с 200-летним юбилеем Ленинградского фарфорового завода была награждена орденом Знак Почета. Плодотворной была работа Щ.-П. после окончания войны. Большое количество вещей показала она в 1950 на Выставке произведений ленинградских художников в промышленности и
декоративно-прикладном искусстве.
С конца 1940-х в центре ее внимания роспись сервизов, предназначенных для массового тиражирования. Здесь она более сдержанна, ограничивая себя несколькими чистыми цветами, звучащими в полную силу на освобожденной белизне фарфора. В 1953 по состоянию здоровья Щ.-П. ушла с завода и вскоре была вынуждена прекратить работу. В 1955 в Ленинграде состоялась ее персональная выставка- в 1957 художница своими прежними работами приняла участие в Выставке народно-прикладного и декоративного искусства в Москве, после которой была награждена дипломом 1-й степени Министерства культуры РСФСР.
Первая посмертная выставка произведений художницы прошла в 1972 в Ленинградском доме ученых, выставки работ Билибина и Щ.-П. были устроены в Ленинграде- в 1977 Ленинградской организацией Союза художников РСФСР, в 1978-80 и 1994-95 дирекцией Объединения музеев Ленинградской области. Произведения Щ.-П. хранятся в Русском музее, в музее Петербургского фарфорового завода, в Музее театрального и музыкального искусства в Петербурге, в Ивангородском историко-архитектурном и художественном музее Ленинградской области, во Всероссийском музее декоративно-прикладного и народного искусства, в Театральном музее им.А.Бахрушина, в Музее керамики и Усадьбе Кусково XVIII в. в Москве, в др. отечественных и зарубежныхгосударственных и частных собраниях.
Похоронена Щ.-П. на Охтинском кладбище в Петербурге.