Показать сообщение отдельно
Старый 31.03.2011, 20:51 #24
Заблокирован
_
 
Регистрация: 22.03.2009
Сообщений: 1,354
Репутация: 2122
По умолчанию Удивительный предмет коллекционирования

В процессе подготовки обзора о жизни и творчестве Бернана Палисси, мне встретилась удивительная статья, косвенно связанная с темой - "Ракушки в художественных произведениях"
Очень интересно и очень необычно. Кстати, специалисты опознают вполне конкретные виды раковин на работах Палисси, причем некоторые из них не относятся к средиземноморью.
Статья - ниже.
РАКУШКИ В ЗАЛАХ ЭРМИТАЖА
Рудольф Николаевич Буруковский, доктор биологических наук, заведующий кафедры ихтиопотологии и гидробиологии, Калининградский Государственный Технический Университет

В Эрмитаж впервые я попал чуть ли не прямиком с берегов Белого моря, возвращаясь из своей первой студенческой экспедиции. В один из дней пребывания в Ленинграде мы с утра пошли в Эрмитаж и пробыли там целый день. Осталось впечатление чего-то огромного, яркого и величественного. Все смешалось в моей бедной головушке: гигантские каменные чаши, малахитовый зал, костюм и токарный станок Петра I, египетские мумии, портреты генералов Отечественной войны 1812 г., заводной павлин, натюрморты Снейдерса с их вакханалией чревоугодия┘

Словом, не я первый и не я последний, кто ушел из Эрмитажа после его первого посещения в состоянии - прошу прощения за выражение - полного обалдения!

И ни одной ракушки я тогда в Эрмитаже не обнаружил. Да и не искал. Что удивительного? Я тогда и не подозревал, что всего через несколько лет я на всю оставшуюся жизнь "заболею" ими, что мною овладеет страсть к их коллекционированию. А человеческий мозг так уж устроен: он часто заставляет нас видеть не то, что есть, а то, что ищет.

С тех пор, примерно раз в год бывая в Ленинграде, я хотя бы на час, но забегал в Эрмитаж, тем более, что приезжал я в ЗИНРАН - Зоологический институт Академии наук, расположенный на Стрелке Васильевского острова напротив Эрмитажа. Постепенно я изучил его настолько, что мог идти прямиком туда, куда хотел: в залы французской живописи XIX века, например, или на какую-то конкретную выставку.

Но ракушек в залах Эрмитажа я все равно "не видел" до конца семидесятых, до написания книги "О чем поют ракушки".

Сейчас-то мне понятно, в чем дело: в смене мотивировок. До книги все сведения о ракушках, которые встречались мне, уходили куда-то в дальние углы памяти и извлекались по мере необходимости, когда я кому-то показывал свою коллекцию и, отвечая на вопросы, рассказывал истории о тех или иных раковинах. Теперь же, сознательно погрузившись в море информации о них, я "вынырнул" из него с иным взглядом на мир. Отныне я всюду натыкался на ракушки и на всяческие упоминания о них.

Вот в таком состоянии я появился очередной раз в Эрмитаже. Многократные посещения сделали свое дело: теперь я переживал иные чувства. Сплошной калейдоскоп впечатлений сменился более или менее взвешенным созерцанием. И, как обычно, звучали внутри стихи Н.В. Крандиевской-Толстой, взятые мною в качестве эпиграфа к этому очерку.

В таком настроении я и шествовал в тот раз по Эрмитажу - ни медленно, ни быстро, иногда обгоняя группы экскурсантов, иногда задерживаясь в излюбленных местах.

Наконец, я вошел в так называемый Министерский коридор. Я много раз проходил им, и сейчас шел, не задерживаясь, бегло скользнув взглядом по выцветшим гобеленам на стенах.


И вдруг┘

И вдруг взгляд мой зацепился за четыре негритянские головки из цветного мрамора ≈ две мужские и две женские. Выполненные в натуральную величину, они с выражением какого-то простодушного ожидания смотрели вверх и в стороны. На кучерявых женских головках были прикреплены своеобразные диадемы из ┘ раковин Пектена якобеуса!

Сначала меня остановило именно это сочетание: раковины Св. Якова и африканцы. Причем тут Пектен якобеус? Я кинулся на поиски ответа. Дежурные по ближайшим залам не знали ничего. По их наводке я добрался до того крыла Эрмитажа, где обитают сами сотрудники музея, но и там не получил ответа. Это вообще меня повергло в изумление. Или я не нашел, кого надо, или сами сотрудники Эрмитажа ничего не знали об этих головках: ни откуда они взялись, ни зачем им Пектены якобеусы.

И до сих пор тайна сия для меня остается тайной. Я и за очерк о раковинах в залах Эрмитажа не мог взяться очень долго, в частности, из-за этого: не мог примириться с тем, что ничего не знаю о загадке тех головок из Министерского коридора
Душеприказчик вне форума   Ответить с цитированием